Петр I. Материалы для биографии. Том 3, 1699–1700

Франциск Эмилиан сообщает некоторые подробности также и относительно похорон. «Во время похорон генерала Гордона, — читаем в упомянутом выше его письме, — светлейший царь приказал сказать нам, чтобы мы совершали все вообще церемонии, как у нас принято, и служили бы обедню, хотя в то время был такой жесточайший мороз, какого здесь не запомнят за двадцать лет. Над надгробной речью я проработал вместе с другими почти восемь дней, извлекая содержание из целых томов рукописи, в которых сам благочестиво скончавшийся описал свою жизнь. Но труд мой оказался напрасным. Некоторые змеи-еретики, боясь, что наш генерал получит какое-либо большее прославление, чем Лефорт, так устроили у царя, что накануне похорон к ночи пришло приказание, чтобы надгробная речь была по-польски. Отец Иоанн (Берула) превосходнейшим образом это выполнил, насколько мог. Царь с надлежащею скромностью присутствовал, когда в доме кадили ладаном и окропляли труп; потом он вел в строю своих солдат, затем присутствовал при богослужении и проповеди, стоя то в самом храме, то в ризнице, смотря по тому, как ему позволяло время, свободное от занятия с солдатами. О царе говорят что кому вздумается, но несомненно, что у него громадные дарования. Я стоял почти в оцепенении (ибо дело было для меня совершенно неожиданное), когда он разговаривал с докторами у тела благочестиво почившего господина генерала и все как следует называл подлиннейшими словами, то латинскими, то греко-латинскими, употребительными в медицине, приводил примеры из истории и свидетельства, словом, это был бы знаменитейший государь и был бы благосклоннейшим к нам, если бы его не окружало столь много ядовитых лиц, которые всячески противодействуют нашему благу. У гроба благочестиво почившего господина генерала царь выказал мне великое внимание, так что мы чрезвычайно этому удивлялись. В день похорон царь позволил цесаревичу, т. е. своему маленькому сыну, прийти к нам. Царевич с любопытством все осматривал и с большим благоговением воздавал честь нашему храму.

Вскоре затем прибыла и сама царевна, его сестра Наталия, и держала себя в храме со всею скромностью и благоприличием. О, если бы Бог тронул сердце светлейшего царя!»[275]

2 декабря боярин Ф. А. Головин давал пир в честь отъезжающих шведских послов. На пиру присутствовал царь, с величайшей вежливостью к ним относившийся, по замечанию Гейнса. 3-го послы уехали из Москвы[276]

.

Реформы и преобразовательные планы 1699–1700 гг.

Петр I. Гравюра И. Соколова. До 1857

XXVI. Общий обзор

Преобразовательная деятельность Петра в широких размерах началась с постройки большого воронежского флота; в этой постройке можно видеть преобразование Московского государства из континентальной державы в морскую. Этим грандиозным предприятием вызвано было учреждение некоторых новых повинностей, оказавшихся крайне тяжелыми для страны. Для крупных землевладельцев, духовных и светских, как и для торгово-промышленного населения такой повинностью была организация кумпанств, которые должны были строить корабли; для мелких землевладельцев — установление особых специальных поборов. Для населения южных уездов, в особенности для близких к Воронежу, возник ряд новых натуральных повинностей в виде разного рода работ, связанных с кораблестроением. Новое дело и новые задачи стали вызывать к жизни новые учреждения: появилась должность «адмиралтейца», заведовавшего казенным кораблестроением; в Москве возникла «Корабельная палата» — особая комиссия гостей, ведавшая делами кораблестроения, наложенного на торгово-промышленное население. Вслед за тем в январе 1699 г. изданы были указы о реформе городского управления, имевшие главной целью увеличение ресурсов казны, необходимых на новые нужды, а также имевшие в виду облегчение положения торгово-промышленных людей. Это было преобразование административных учреждений в широком общегосударственном размере.