Петр II

Присланной Ея Императорского величества указ ему Антону Дивиеру объявлен, чтоб он по христианской должности о всех объявил, которые с ним сообщники в известных причинных делах и х кому он ездил и советовал и когда.

И он Дивиер перед розыском сказал, что он ни о чем противной Ея Императорскому величеству <…> не говаривал <…> токмо де по приезде ево ис Курляндии спрашивал его королевское высочество, слышал ли он о зговоре великого князя; на что он ему сказал, что слышал; и против тово королевское высочество спросил: «Как де ты думаешь, не будет ли противно интересу Ея Императорского величества»; на что он его высочеству сказал, что и мне де кажется то ж, и о том же говорил с Иваном Ивановичем Бутурлиным, и положили о том доносить Ея Императорскому величеству, и на то искали времени, а с пытки пополнил, что прибежал он к Ивану Ивановичу Бутурлину дважды и говорили с ним о том же деле, а другова ничего с ним, ни с кем противного не говаривал.

По приказу Ея Императорского величества генерала и кавалера Бутурлина против вышеписанных спросить. <…>

Апреля 29 де[нь] генерал и кавалер господин Бутурлин сказал: по приезде ево из Москвы Антон Дивиер приезжал к нему по два раза и говорил: светлейший де князь сватует свою дочь за великого князя, как бы де то удержать, чтобы не было какой опасности высокому интересу Ея Императорского величества, а особливо де опасно того, когда светлейший князь с великим князем будет за одно, чтоб тое персону, которая в Шлютебурге,[177]

не взяли сюда; и Ея величества государыне императрице какой худобы не было. И чтоб для того как можно удерживали, и чтоб он, господин генерал Бутурлин, вкупе с адмиралом и графом … шли к Ея Императорскому величеству и о том предлагали, на что он ему ответствовал, что всем вместе нельзя, а станет один говорить, когда будет время; при том же говорил королевскому высочеству зделалось было в генералиссимусы, да не знаю, как помешали, и не хуже б было для Ея Императорского величества, чтоб он был генералисимусом, между тем же приезжал и в третий раз, токмо ничего не говорил и при нем были другие персоны.

Показания Девиера от 30 мая

<…> Как он приехал ис Курляндии … несколько времяни изволил по него просить его королевского высочества графа Бондия, и велел его спросить, ведает ли он про сватовство великого князя? И он ему сказал, что он отчасти о том слышал, а правда ль то или нет, не ведает. И он граф Бондий сказал, чтоб он с его высочеством повидался, и после того спустя несколько времени виделся с его высочеством в Зимнем ли дворце или в его доме, того не помнит, и его высочество стал ему о том же говорить, ведает ли он про то сватовство, и он ему сказал то ж, что и графу Бондию; потом он изволил говорить, хорошо ли то будет и будет ли интерес Ея Императорскому величеству в том, о том де надобно Ея Императорскому величеству донесть по обстоятельствам.

Толстой де у меня был и сказывал мне, что де надобно государыне о том донесть обо всем, какую де впредь осторожность Ея Императорскому величеству надлежит в том иметь, понеже де светлейший князь смел, у него де только в команде и Военная коллегия, а ежели то сделаетца, то времени может в силу притти, и тогда де попросит у Ея Императорского величества, чтоб из Шлютельбурха бывшую царицу взять; а она де старого обычая человек, может все переменить по старому; понеже она нраву гневного, к тому ж может быть захочет, чтоб обиду зделать Ея Императорскому величеству и детям ее. И о том де сказывал мне Толстой. И сам де я признавая, что нехорошо, что надобно о том сказать Ея величеству, как она изволит, чтоб ведала. Потом он Дивиер на то сказал, то де не худо, надобно знать государыне о том, и просил ево, как он время найдет, чтоб о том донес Ея величеству. И он ему сказал, как найду время, доложу Ея величеству, и стал его высочеству говорить, для чего он сам не доложит Ея величеству.

Его высочество сказал: «Я сказал жене, что дал Ея величеству знать, токмо изволила умолчать, потом положили, как случай кому будет доложить».

А. Дивиер: