Петр II

К охоте на делание рогов медных и на пайку серебра и на починку волчьих и рысьих и заячьих тенет веревок и ниток на подковку охотничьих и фурманных лошадей и окованья колес железа и уголья.

Птицам на каблучки яловичные, на обножи оленьи, на должики сыромятные, на рукавицы лосиные, кожи на ушки к каблучкам, сафьянов, на колокольцы птицам же меди и на пайку серебра вервей в споровче полковых тулумбас, на ловлю птиц и на починку оных сетей ниток.

Для починки шор кож яловичных и сыромятных.

Для починки всяких штупоров и полотничной всякой инструмент и на делание рогатин медвежьих железа и стали.

На делание гончим собакам железных смычков и ремней из сыромятных кож.

Для мази фурманов дехть и и на лекарство больных собак.

На делание верблюжьих 12 седел войлока, холста, веревок.

Охотничьим лошадям на лекарство и на починку полаток.

Таков подлинной штат, подписан собственной Его Императорского величества рукою тако: «По сему быть. Петр».

Михаила Селиванов.

Ведение, что ныне имеетца птиц, зверей, лошадей и верблюдов

Кречетов — 44.

Кречатьих чеглоков — 12.

Соколов — 4.

Соколий чеглик — 1.

Ястребов — 4.

Болобанов — 2.

Орлов — 5.

Итого — 72.

Лошадей — 174.

Верблюдов — 16.

В зверинце зверей:

Лосей — 3.

Оленей серых — 44.

Оленей белых олонецких — 19.

Зубрей — 7.

Коз — 25.

Кабанов — 9.

Дикообразов — 4.

Итого — 111.

Во остатках собак:

Князю Алексею Григорьевичю — 50, французских — 8.

Князю Михайлу Михайловичю — 12.

Князю Михайлу Михайловичю младшему — 4.

Князю Алексею Дмитриевичю — 4.

Михаилу Афанасьевичю Матюшкину — 2.

Князь Владимиру Петровичу Долгорукому — 3.

Князь Якову Долгорукову — 7.

Степану Лопухину — 3.

Василью Волынскому — 16.

Борису Неронову — 3.

Ивану Кокошкину — 6.

Итого 124. В остатке гончих русских 12, французских — 42.

Борзые:

Князю Михайлу Михайловичю — 3.

Князю Михайлу Михайловичю младшему — 2.

Князь Алексею Григорьевичю — 6.

Князь Ивану Андреевичю — 2.

Князь Николаю Алексеевичю — 1.

Князь Алексею Дмитриевичю — 2.

Михаиле Афанасьевичю Матюшкину — 2.

Князь Якову Долгорукову — 6.

Василью Федоровичу Салтыкову — 1.

Семену Лопухину — 2.

Князь Александру Долгорукому — 2.

Борису Неронову — 2.

Ивану Колычеву — 4.

Василью Волынскому — 5.

Егору Николаеву— 1.

Володимеру Шереметеву— 1.

Александру Колычеву — 1.

Никите Павлову — 2.

Итого — 47.

В остатках борзых егермейстерских — 3.

Ведение, коликое число при птичей охоте имеетца:

Тулумбасов, а имянно: серебряных — 2, медных позолоченых — 3.

Староманерных кафтанов прежних сокольников — 11.

Да ис старого Семеновского прислано рогатин — 7.

Нагубников медвежьих медных — 4.

А ныне налицо имеетца при охоте:

Фузей — 7.

Стуцеров — 2.

3 пары пистолетов.

Рогатин — 2.

Марта 23, 1730 года. Егермейстер Селиверстов.

(РГАДА. Ф. 1239.On. 3. № 35641)

Приложение 4

Мемуары, письма, донесения послов

1. Донесения английских дипломатических представителей в России Т. Уорда и К. Рондо министру иностранных дел лорду Таундсенду (1728–1730)[180]

1728 г., августа 7.

<…> Царевна эта (Наталья Алексеевна) в начале правления своего брата имела при дворе большое значение, как любимица государева, но она взяла на себя слишком много, стараясь удержать брата от беспорядочной жизни. Нежные упреки ее показались императору тягостными, и она потеряла значительную долю своего влияния на него.

Теперь в большом почете царевна Елизавета Петровна, сестра покойной герцогини голштинской. Она очень красива и, кажется, любит все, что государю по нраву: танцы и охоту. Охота — господствующая страсть царя (о некоторых других страстях его упоминать неудобно). Пока Елизавета Петровна, по-видимому, в государственные дела не мешается, вполне отдаваясь веселью, всюду неотлучно следуя за молодым государем.

Но особенно расположением Его величества в настоящее время пользуется князь Долгорукий, молодой человек лет двадцати. С ним государь проводит дни и ночи, он единственный неизменный участник всех — очень частых — разгульных похождений императора. Вы легко поймете, что таким образом Долгорукие теперь влиятельнее Еолицыных (между этими родами всегда был разлад), хотя и Еолицыны пока хорошо поставлены при дворе.

Его величество море не любит, поэтому мало вероятия, чтобы он вернулся в Петербург. Если так, великие замыслы его деда вскоре обратятся в ничто. Уже работы в Кроншлоте почти прекратились; они, по крайней мере, ведутся очень лениво.

В Кроншлоте снаряжаются три небольших фрегата для перевозки из Киля тела усопшей герцогини голштинской. Его привезут сюда, и, по слухам, государь с царевной Елизаветой Петровной приедут из Москвы, чтобы присутствовать при похоронах.