Петр Первый

Например, еще одной страстью государя Федора Алексеевича было строительство. Сохранились его личные распоряжения о строительстве пятидесяти пяти объектов в Москве и дворцовых селах, каждому из которых царь дал точную архитектурную характеристику «против чертежа». Указы о срочных работах на новых объектах отдавались семь — девять раз в месяц, причем в Москву неоднократно вызывались каменщики и кирпичники из других районов.

«Кремлевский дворец, включая хоромы членов царской семьи и дворцовые церкви, мастерские палаты (начиная с Оружейной), комплекс зданий приказов — все было перестроено и возведено вновь в царствование Федора Алексеевича, соединено галереями, переходами и крыльцами, богато и по-новому изукрашено. Пятиглавые каменные храмы на Пресне и в Котельниках, колокольня в Измайлове, ворота в Алексеевском, два каменных корпуса под Академию на Никольской и еще десятки каменных зданий были результатом трудов юного государя»

, - отмечал один из иностранных посланников того времени.

При всех этих «хоромах» были разбиты сады, в том числе, и огромный висячий, обустроена общая система канализации Кремля. Даже в Версале ничего подобного не наблюдалось! Кроме того, государь повелел устроить в самом большом саду проточный пруд десять на восемь метров и запустить туда… потешный кораблик. Интересно, не со сводного ли братца брал впоследствии пример Петр, «царь-мореплаватель»? Он ведь частенько играл на этом пруду с корабликом.

Так что забудьте каноническую версию о том, что первый русский царь, с малолетства обожавший играть «в войнушку», был Петр – впоследствии Великий. Вкус к военным потехам привил Петру Алексеевичу старший брат, пока царем не стал. Он с большим знанием дела распорядился об оборудовании Потешной площадки при комнатах своего младшего брата и крестника царевича Петра: с военным шатром, воеводской избой, пахотными рогатками, пушками и прочим воинским снаряжением.

Стоит почитать хотя бы парочку свидетельств современников, как становится ясным: при Федоре Алексеевиче не было первого министра, государь правил единолично, государственные печати не доверял никому и решения частенько принимал именно самодержавно.

А в 1671 году государь взял да и повелел вместо старинной одежды  (ферязей, охабней, однорядок и т. п.) мужчинам и женщинам носить европейское короткое платье. Этот указ был очень быстро внедрен, поскольку в старой одежде стрельцы просто не пускали в Кремль — а кто же хотел удалиться от двора! Переоделись молча и быстро, не устраивая из этого общенародной трагедии.

Так что российский двор был уже достаточно европеизирован и до восшествия на трон Петра Алексеевича, причем сделано это было спокойно и разумно: не желаешь появляться при дворе – носи дедову шубу и сиди дома, хочешь видеть пресветлые государевы очи – изволь надевать европейский кафтан. На бороды, правда, Федор Алексеевич не покушался: слепо подражать европейским обычаям он не желал, будучи намного умнее и дальновиднее своего младшего сводного братца.

Счастливое детство

Но время царя Федора Алексеевича неотвратимо заканчивалось. Он умер 27 апреля 1682 года в возрасте 22 лет, не только не оставив прямого наследника престола, но и не назвав своего преемника. Петру едва исполнилось десять лет. В последние годы Федор Алексеевич не слишком много времени уделял младшему сводному брату, здраво предполагая, что после него на престол взойдет родной младший брат Иван – отнюдь не слабоумный, просто излишне кроткий и богомольный. Ну, а уж потом – как Бог даст.

При старшем сводном брате детство Петра протекало спокойно и безмятежно: развлечений хватало, благодаря заботам Федора Алексеевича, на здоровье было грех жаловаться, а в положенное время начались и подобающие царственному отроку занятия разными науками. К Петруше царь Федор Алексеевич приставил воспитателем Никиту Моисеевича Зотова – по рекомендации самого Симеона Полоцкого, знаменитого российского просветителя.  По русской традиции, учили наизусть Часослов, Псалтирь, Евангелие…