Петр Первый на Севере

За переправой через Выг-реку, в глухих лесных деревнях, в скитах и погостах, жили беглые раскольники, не признававшие никонианских правил в православной религии. Были они ожесточенные упрямцы, когда-то поддерживали бунтовавших соловецких монахов, выдержавших долголетнюю осаду со стороны царских войск. Слух о проезде Петра с войском, да еще с огромными кораблями, всколыхнул старообрядцев. Явное дело – антихрист. И было у выгозерских раскольников немалое основание бояться гнева государева. Ведь только за год до его похода по здешним местам они – раскольники – разорили Палеостровский монастырь около Повенца и убили десять монахов-никонианцев.

Раскольники были готовы к любым крайностям. Некоторые уже решили живыми «антихристу» в руки не сдаваться, приготовили смолье и пучки соломы, дабы, в случае притеснения, запереться в скитах и подвергнуть себя сожжению. Другие решили разумнее: выделили своих старшин и старост и отправили их встречать царя с хлебом-солью.

Петр принял от них приношение и стал расспрашивать:

– Кто вы такие?

– Беглые от попов и воевод, бога чтим, попов-обманщиков не признаём…

– А меня не страшитесь? – спросил Петр.

– Иные побаиваются, иные – нет. Кое-кто из наших в леса подальше спрятались, кое-кто гореть в огне надумали. А мы, поразмысля, порешили подождать, а что будет от вашей милости…

– Как же вы живете?

– Не гневим бога. Трудимся общинно, один за всех, все за одного. На подсеках хлеб ростим, в озерах да реках рыбу берем, со зверя шкуры дерем, тем и живем…

– Что ж, вполне достойная человеческого образа жизнь. А как подати они платят? – спросил Петр кого-то из местных правителей.

– Верно, ваше царское величество. Здешний народ работы не боится. Тут запросто без труда не проживешь. Подати сдают в срок, сполна. Недоимок ни за одной общиной не числится…

– Похвально сие. Пусть живут на здоровье и впредь по своей вере. Нам это терпимо. Лишь бы трудились да государству польза от них была, – милостиво ответил Петр.

– Ваше царское величество, в молитве «Спаси господи люди твоя» иные царское имя не поминают и на супротивников даровать победы у бога не просят.

– И то терпимо, – заметил Петр, – за царя и без них есть кому молиться. А вы думаете, татары да калмыки, киргизы да мордва за меня шибко поклоны выбивают?.. Главное, за великую Россию грудью стоять надо. Пусть живут на здоровье и за себя не боятся…

– Спасибо тебе, государь, – поклонились раскольничьи старосты. – Мы так и людям нашим скажем.

– Растолкуйте труженикам и плательщикам податей, у меня на них злобы нет и я их не забуду…

И вправду, в дальнейшем, несмотря на многие-многие государственные дела свои, Петр не забыл выгозерских раскольников. Ранее притесняемые, они, по соизволению Петра, получили права гражданства, разрешено им было поселяться на Севере, где желательно, однако, не перебегая с места на место, службу и требы религиозные отправлять по старым рукописным книгам, выбирать в общинах свое начальство, а начальству иметь свою печать и выдавать людям паспорта на отхожие промыслы. Дозволено было раскольникам заниматься рудоисканием. Исполнять заводские работы на Олонецких и других заводах. Умеют они хорошо отливать восьмиконечные кресты и медные складни, так пусть столь же умело отливают пушки и куют тесаки…

И еще в народе рассказывали:

«Государева дорога» кое-где достраивалась во время этого исторического похода. Около Пулозера понадобилось на малой быстрой речке мост перекинуть, сваи вбивать на самой бойкой быстрине. Кто в одиночку, кто вдвоем возьмутся, раз-два ударят по свае, и сразу их сносит быстрым течением. Тогда сам Петр на шлюпке бросился к тому месту с топором, а за ним кинулись бояре – сподвижники его. Стыдно им с берега глазеть, когда царь с топором в воде над сваей барахтается. А царь им говорит: «Убирайтесь, вы только мешать умеете!» Ну, тут мужики-плотники целой сотней прямо в реку с топорами. Кто в лодке, а кто и так – вброд да вплавь. Поглядел Петр на эту братву, тряхнул смолистыми кудрями, а кудри дай бог какие (ему тогда всего тридцать годов было, в Архангельске только что именины справил), и говорит весело мужикам:

– Эх вы, родные мои, народ хрестьянский! Правду сказано: лиха беда первому оленю в огненную гарь броситься, остальные все за ним там будут… – Любил он подвеселить народ простым словцом да прибауточкой…

И еще:

Пришли однажды на остановке к Петру выгозерские старшины и старосты, поклонились, как положено, и просят:

– Государь-батюшка, Илья-пророк просит вашего величества посетить храм и помолиться…

– Добро, скажите Илье-пророку, завтра утром приеду к обедне.

– Вот и спасибо.

Всю ночь и утро хлестал проливной дождь. Петр сидел в лесной избушке за столом при свечке да всё думы думал и генералам письма писал, как удобней ему город Орешек на Ладоге раскусить. А к обедне-то так и не собрался – то ли забыл, то ли вправду под дождем мокнуть не захотел. Наутро старшины и старосты снова к Петру: так и так, просим в наш храм, не то Илья-пророк обидится.