Петр Великий. Деяния самодержца

17 июня 1682 года родился светловолосый, голубоглазый мальчик, которому суждено было стать королем Швеции Карлом XII. Он появился на свет почти ровно через десять лет после рождения своего великого соперника – русского царя Петра. Родителями Карла были Карл XI – суровый, глубоко религиозный человек, ставший королем в пятилетнем возрасте, и королева Ульрика Элеонора, датская принцесса, которая благодаря своей доброте и сердечности сумела сохранить расположение датского и шведского народов даже тогда, когда между этими странами шла война. За первые семь лет и девять месяцев их брака на свет появилось семеро детей, но выжило только трое: принц Карл и две его сестры – Ульрика Элеонора, которая была младше его на шесть лет, и Хедвига София, которая была старше брата на год. Четверо младших братьев умерли один за другим в младенчестве.

Хотя Карл от рождения телом был некрепок, его с детства приучали к физическим упражнениям, «мужскому» образу жизни. Крохотная фигурка четырехлетнего малыша, скачущего вслед за отцом на воинских смотрах, стала привычным зрелищем для жителей Стокгольма. В шесть лет от него удалили женскую прислугу, а ему самому предоставили собственные апартаменты, где его наставниками и слугами были мужчины. В семь лет принц застрелил лисицу, в восемь за день добыл трех оленей, в десять убил своего первого волка, а в одиннадцать – медведя. В одиннадцать лет он лишился материнской ласки – ушла из жизни королева, которой было всего тридцать шесть лет. Ульрику в семье боготворили: узнав о ее смерти, король упал в обморок, и ему пришлось пустить кровь, а Карл с нервной горячкой слег в постель. Вскоре после этого он подхватил оспу, но поправился и стал еще крепче, чем до болезни. На лице остались глубокие оспины, которыми он гордился как свидетельством мужественности. В четырнадцать лет Карл был стройный и мускулистый юноша, превосходный наездник, великолепный охотник; он с жадностью изучал воинские науки.

После кончины королевы Ульрики Карл XI старался как можно больше времени проводить с детьми, напоминавшими ему об их матери. Принц перенял многие отцовские взгляды и подражал его манерам: выражался он сухо, лаконично и сдержанно, но за туманностью его высказываний таились проблески живого, острого ума, Превыше всего он ставил честь и верность данному слову. Для короля ничего нет важнее справедливости и чести: единожды дав слово, он обязан его сдержать.

Наставники Карла находили у него хорошие способности, и учение давалось ему без труда. Он не обращал особого внимания на шведский язык, и всегда говорил и писал на нем не слишком правильно. Немецким, на котором говорили при дворах всех северных стран, он владел с легкостью и пользовался им как родным. Принц превосходно знал латынь, говорил на ней и с удовольствием слушал университетские лекции. Учили его и французскому, но ни в юности, ни в зрелые годы он не любил говорить по-французски, хотя читал свободно и был поклонником французского театра. За пятнадцать лет, проведенных в военных кампаниях на континенте, он прочел и перечел Корнеля, Мольера и Расина. Он мечтал о путешествиях и с жадностью поглощал описания дальних стран и рассматривал рисунки и карты, выполненные путешественниками и исследователями. Ребенком он сокрушался о том, что у него нет брата, который мог бы управлять Швецией, пока он будет путешествовать по свету. История и жизнеописания, особенно великих полководцев – таких, как Александр Македонский, Юлий Цезарь, и шведский король Густав Адольф, – приводили его в восторг. Впоследствии он не расставался с биографией Александра Македонского, брал се во все свои походы и с ней сверял свои военные успехи. Карл интересовался и вопросами религии. В юности он каждое утро проводил один час в беседах с епископом, разбирая одну за другой главы Священного Писания. Как и Петра, его занимала математика и особенно ее применение в артиллерии, баллистике и фортификации. Наставников радовало, что мальчик все схватывает на лету, но тревожила избыточная сила его воли, чтобы не сказать – упрямство. Если уж принц решил, что он прав, никто не мог его переубедить.