Петр Великий. Деяния самодержца

В тот же вечер, когда пал Ниеншанц, в русском лагере стало известно, что в заливе появился шведский флот. Девять кораблей под командованием адмирала Нуммерса подошли к устью Невы и двумя сигнальными выстрелами известили соотечественников в Ниеншанце о своем прибытии. Чтобы ввести в заблуждение шведских моряков, на сигнал незамедлительно ответили. Осторожный Нуммерс послал на разведку лодку вверх по реке. Лодка была захвачена. Два дня спустя, уже начиная беспокоиться, Нуммерс приказал двум небольшим судам – трехмачтовой бригантине и галере – поднятья по реке и выяснить, в чем дело. Преодолевая коварное быстрое течение, суда поднялись до Васильевского острова, где стали на ночь на якорь. Тем временем Петр с Меншиковым погрузили два гвардейских полка на тридцать больших лодок, спустились вниз по Неве и укрылись в болотистых водах среди множества островов. На рассвете 18 мая они подошли на веслах, окружили шведские корабли и, застав их врасплох, атаковали. Схватка была ожесточенной. Шведы стреляли из пушек, разнося в щепки обступившие их русские суда, русские же отвечали гранатами и мушкетным огнем. В конце концов Петр и его солдаты взяли на абордаж оба судна и пленили немногих оставшихся в живых шведов. Корабли и пленных доставили в Ниеншанц, переименованный в Шлотбург. Петр был безмерно воодушевлен первой морской победой, в которой он лично принимал участие; заслуги царя и Меншикова были отмечены Андреевским орденом.

Одержав эту победу, Петр – во всяком случае, на время – добился того, ради чего, согласно царскому манифесту, и велась война. Он захватил берега Невы вдоль всего ее течения и вновь обеспечил России утраченный выход к Балтийскому морю. Россия вернула себе Ижорскую землю. Во время очередной триумфальной процессии в Москве на одном из знамен красовалась карта Ижорской земли и надпись: «Не чужую землю мы захватили, но свою вотчину».

Петр старался поскорее закрепить свои завоевания. Он мечтал построить город у моря – порт, из которого русские корабли и русские купцы поплыли бы в дальние моря. Поэтому, едва только он вышел к Балтике, он тут же велел закладывать новый город. Кое-кому это казалось неразумной и несвоевременной тратой сил: Петр имел здесь лишь точку опоры, и то не слишком надежную. Пока Карл был далеко, но еще никому не удавалось разбить его в бою. Когда-нибудь он непременно явится, чтобы вернуть то, что Петр захватил у него за спиной. И тогда с таким трудом воздвигнутый город станет всего-навсего одним из многих шведских владений на Балтике.

Но прав оказался Петр. Шведы действительно возвращались, но всякий раз получали отпор. Минули столетия, но ни один из завоевателей, вторгавшихся в Россию – Карл XII, Наполеон, Гитлер, – так и не смог захватить балтийский порт Петра, хотя во время Второй мировой войны нацистская армия и осаждала его 900 дней. С того времени, когда Петр впервые ступил на берег Невской губы, эта земля и город, выросший на ней, навсегда остался за Россией.

Глава 6

Основание Санкт-Петербурга

Возможно, все решил случай. Первоначально Петр вовсе не думал о строительстве города на берегах Невы, а уж тем более – новой столицы. Просто сначала ему нужна была крепость в Невской губе, а затем понадобился порт, который позволил бы вести морскую торговлю, минуя далекий Архангельск. Может быть, если бы Петр раньше захватил Ригу, Санкт-Петербург так и не был бы построен: Рига – процветающий порт – являлась крупным центром русской торговли, и ее гавань была свободна ото льда на шесть недель дольше, чем Невская губа, но Рига оказалась в руках Петра лишь в 1710 году. Петербург был основан на том месте, где Петр впервые ступил на балтийскую землю. Он не знал, что сулит грядущее, и ждать не стал. Как всегда, торопясь воспользоваться благоприятным моментом, Петр приступил к строительству.

Петербург уникален во многих отношениях. Случалось, что в пылу юности или в горячке преобразований другие нации тоже основывали новые столицы на дотоле пустовавшем месте. Примеры тому – Анкара, Вашингтон и Бразилия. Но никто и никогда не основывал столицу во время войны на территории, которая по-прежнему юридически принадлежала могущественному и непобежденному тогда противнику. Более того, в 1703 году такой большой город был заложен в последний раз в истории Европы. К тому времени крупные города возникли даже в американских колониях европейских стран: Нью-Йорку было уже почти семьдесят семь лет, Бостону – семьдесят три, Филадельфии – шестьдесят. И наконец, Петербург, на протяжении двухсот лет бывший столицей Российской империи, а затем вторым по величине городом России, является самым северным мегаполисом в мире. Если мысленно перенести Петербург на Американский континент так, чтобы он находился на той же широте, то придется представить себе город с населением почти в пять миллионов человек на северном побережье Гудзонова залива.