Читаем Петровка, 38 полностью

Петровка, 38

- Не-е. Ты у меня на крючке с этим пистолетом. Хочешь, в милицию позвоню? Обыск, кандалы, пять лет тюрьмы - и с пламенным приветом! Надька и так ко мне в кровать прыгнет.

- Сволочь ты…

- Ну-ну!

- Тогда четвертак дай. Я спать не могу - страшно. Может захмелюсь - усну…

- Ничего, потом отоспишься. А деньги - их зарабатывать надо, а не клянчить.

- Как?

- Умно. Хочешь пятьсот рублей получить?

- Пятьдесят?

- Пятьсот. Пять тысяч по-старому.

- Конечно, хочу.

- Ну и ладно. Завтра получишь.

- Только слушай, Сударь… Может, ты что-нибудь не то придумал?

- То! Я всегда то, что надо, придумываю.

- На преступление не пойду.

- Ой, какой передовой! Может, в народную дружину записался? А? Мы тебе рекомендацию справим, характеристику дадим… Добровольцем-комсомольцем на целину не хочешь? А? Что молчишь? Ты не молчи, ты мне отвечай…

- Я на преступление не пойду, - повторил Чита. - Сколько б ты мне ни сулил.

- Молчи. Ты только молчи и меня не беси, понял? «Не пойду на преступление»! А кто у меня на кровати Милку изнасиловал? Кто? Ей пятнадцать, она несовершеннолетняя, это забыл? А кто со мной часы у пьяного старика в подъезде снял? Это забыл? А кто мне про ящики с водкой сказал? Это тоже забыл? А кто таксиста ключом по голове бил? Я? Или ты? Номер-то я помню: ММТ 98-20! Девятый парк, восьмая колонна, мальчик! Он тебя узнает, обрадуется! На мои деньги пить, жрать и с бабами шустрить ты мастак, да? Пошел вон отсюда! Ну!

- Что ты взъелся? Я про тебя тоже знаю…

- Я сам про себя ничего не знаю. Давай греби отсюда, греби.

- Дай пожрать-то.

- Не будет тебе здесь жратвы.

- Мне ехать не на чем.

- Пешком топай. Или динамо крути - это твоя специальность.

- Погоди, Саш, давай по-душевному лучше поговорим. Ты сразу не кипятись только. Ты мне объясни все толком.

- «Толком»… Я больше тебя жить хочу, понял? Я глупость не сделаю, не думай. Я семь раз взвешу, один раз отрежу. И если тебя зову, так будь спокоен - значит, все у меня проверено, значит, все как надо будет. Люди трусы. Видят, как жулик в карман лезет, - отвернутся, потому что за свою шкуру дрожат. А если пистолет в рыло - он потечет вовсе, понял? Сколько надо, чтобы взять деньги? Две минуты. И машина у подъезда. С другим номером. Двадцать тысяч на четверых. Шоферу - кусок и нам по пятерке.

- А остальные куда? - быстро подсчитав, спросил Чита.

- В Дом ребенка, - ответил Сударь и засмеялся.

Он продолжал смеяться и тогда, когда ушли Надя и Чита. Смеясь, он подошел к тумбочке, на которой стоял телевизор, открыл дверцы и достал наркотик. После этого он еще несколько минут смеялся, а потом, тяжело вздохнув, лег на тахту и закрыл глаза. Полежав минуты три с закрытыми глазами, он сел к телефону и стал ждать звонка. Ровно в семь к нему позвонили. Перед тем как снять трубку, Сударь вытер вспотевшие ладони о лацкан пиджака и внимательно их осмотрел. Ладони были неестественного цвета.

«Завтра к гомеопату пойду, - подумал Сударь, - пусть пилюли пропишет».

Сударь снял трубку.

- Сань? - спросил глуховатый сильный голос. - Это ты, что ль?

- Да.

- Ну здравствуй. Как чувствуешь себя? Товар ничего?

- Марафет, что ли?

- Ишь пижон-то. Наркотик марафетом называешь… Смотри только слишком не шали.

- Я знаю норму, Прохор.

- Меня повидать не надо еще тебе, а? Не стыдно, а? Если стыдно - ты скажи, я пойму, я добрый. Это вы, молодежь, стыд забыли, а мы, старики, совестливые.

Сударь засмеялся и сказал:

- Стыдно.

- Гуще смейся, а то, слышится мне, притворяешься ты вроде.

- Честно.

- Ну тогда хорошо, миленький, тогда я не волнуюся…

- Не волнуйся.

- У меня за тебя по утрам сердце болит, Сань, все думаю про тебя, думаю… Жалею я тебя…

- Пожалел волк кобылу…

- Ну а когда повидаемся-то, Сань? - тоненько посмеявшись словам Сударя, спросил Прохор.

- Завтра. В девять. У «Форума».

- А это чего такое, «Форум»-то?

- Кино.

- А… А я думал, кинотеатр…

Сударь сказал:

- Шутник ты, Прохор, - и положил трубку.

Назавтра в девять вечера Прохор передал Сударю еще два грамма наркотика и «дал наводку» на скупку по Средне-Самсоньевскому переулку. В тот же вечер Сударь поехал к шоферу Виктору Ганкину, вызвал его тонким свистом и условился о встрече. А потом, купив в магазине две бутылки коньяку, отправился к Чите.

После первого грабежа Чита домой не возвращался, ночуя то у Нади, то у Сударя.