Певцы Гимнов с Бонд-Стрит

Она залезла на кровать и зарылась в одеяла. Мама проснулась, сонно ей улыбнулась, крепко обняла и поцеловала в макушку – туда же, куда ее поцеловал джентльмен тем вечером, когда она надевала свой белый бант. Мама была такая теплая. Кэти прижала к ней свои холодные ножки и сама прижалась еще теснее. Вздохнув, она снова уснула.

Снег! Толстое, пушистое, белое покрывало из снега. Лорд Хит стоял у окна своей спальни и хмуро смотрел на сугробы. Он не сможет сегодня отправиться к Люси. Она жила довольно далеко, и он знал, что не станет рисковать здоровьем своих лошадей, пока снег не растает. Такой глубокий снег не сойдет еще по меньшей мере день или два, и тогда слякоть станет еще опаснее.

Прошлым вечером он получил от Люси письмо. Оно было написано с кучей ошибок и пахло ее любимыми духами. Если он не может приходить на запланированные встречи, перед которыми сам же посылает ей особые указания, из-за которых она дважды отказывалась от своих планов и оставалась дома, писала она, тогда она знает одного – да что там, полдюжины – джентльменов, которые будут только рады воспользоваться ее услугами.

Эта записка привела барона в ярость. Его бросила какая-то простая содержанка? Да еще та, услуги, дом и одежду которой он весьма щедро оплачивал. Он решил, что отправится к ней на Рождество и разъяснит ей все по пунктам. Он проведет с ней столько времени, сколько ему будет угодно, – а потом бросит ее. Незрелость этого плана только усилила его недовольство. Он полагал, что даже шлюхи имеют право на честное обращение. А он в последние дни не совсем был верен Люси.

Кроме того он не хотел проводить с ней часть дня. Он и сейчас этого не хотел. У него было только одно желание, но оно было невыполнимо, несмотря на его вчерашний поход по магазинам.

До нее можно было дойти пешком.

Вероятнее всего, она хлопнет дверью перед его носом.

Он не хотел портить ей Рождество.

Барон не знал, собиралась ли она провести его наедине с детьми. Вероятно, нет. Возможно, у нее были планы присоединиться к какой-нибудь компании. Но этим утром они, наверняка, были одни. Если он пойдет сейчас или через час, после завтрака…

Она с нетерпением будет ждать утра наедине с детьми. Она будет дарить им подарки. Вероятно, они рано поужинают, чтобы куда-нибудь отправиться. Его, своего несостоявшегося две ночи назад соблазнителя, она захочет видеть в последнюю очередь. Хотя она также страстно желала этого, как и он. Дело было вовсе не в том, что она этого не хотела.

Чертов снег! Он планировал пойти к Люси, чтобы отвлечься от того, куда ему действительно хотелось направиться. Он рассчитывал удовлетворить свои потребности с ней, представляя, что…

Нет, нет и нет! Это было бы просто отвратительно. Да и все равно невозможно.

Он мог бы зайти на полчасика – чтобы вручить мальчику подарок в качестве благодарности за его выступление на концерте. И малышке, потому что она действительно была малышкой, а это было Рождество. Это был правильный поступок. Публичная благодарность во время концерта должна быть подкреплена более личной день или два спустя. Тот факт, что это оказалось Рождество, был простым совпадением.

Она в мгновение ока разгадает его уловку.

И что из этого? Он пробудет полчаса и вернется домой, чтобы насладиться днем покоя, который он давно для себя запланировал.

Однако ему было чертовски одиноко. Эта мысль поразила его прежде, чем он успел от нее отгородиться. И теперь было слишком поздно это отрицать. Он никогда раньше этого не осознавал. Но на расстоянии нескольких улиц от него жила женщина, с которой он хотел переспать. Нет, это было не совсем так, хотя он, без сомнения, действительно хотел затащить ее в постель. И очень сильно. Однако больше всего ему хотелось, чтобы она улыбнулась ему. Она никогда ему не улыбалась. Он никогда не чувствовал тепла в ее отношении. Ее улыбка смогла бы значительно облегчить его одиночество… Какая странная мысль!

Также на расстоянии нескольких улиц жил мальчик, смотревший на него с доверием и симпатией… и маленькая девочка, которая протягивала к нему ручки, забиралась к нему на колени, трогала его щетину маленьким пальчиком… и пристально смотрела ему в глаза.

На расстоянии нескольких улиц от него жила семья, к которой он не имел никакого отношения. Они праздновали Рождество. Без него. Он же в одиночестве смотрел на снежное покрывало за окном.

Он грустно улыбнулся и даже усмехнулся, поймав себя на таком повороте мыслей. Но ему не слишком от этого полегчало. Всего полчаса. Он не станет дольше ее беспокоить.

Ему снова захотелось увидеть этих детей.

И ему просто необходимо было снова увидеть ее. Всего разок. Всего на полчаса.

Он оставил на столе срочную записку для секретаря. Когда тот вернется на работу, ему предстояло разобраться с Люси, довольно мирно и довольно щедро. Он больше не станет с ней встречаться. Барон почувствовал огромное облегчение от этой мысли.