Пьянящий аромат крови

Я снова закутался в плащ и пошел искать нового снежного червя на просторах этой громадной равнины. Помимо снежных червей тут водились еще и другие не менее необычные создания, но ни одно из них не достигало размеров снежного червя. Очередной червь нашелся только через пять километров и на этот раз был убит всего одним ударом в пасть копьем, которое накачала магией молнии Наташа. Я зашипел от боли, так как магическая молния очень «не любила» вампиров, и отдачей наносила мне немало вреда. Я, подхватив червя за хвост, на максимальной скорости двинулся в сторону нашего лагеря.

В своем нынешнем состоянии он представлял собой одну небольшую иглу для ночевки, одну большую, для запасов мяса и крови, и несколько средних по размеру, в которых хранился стремительно тающий запас дерева, из нескольких ледяных избушек уже остались только две. Запасы дерева уже не шли на обогрев, а только на готовку и разогрев крови для магических ритуалов, и для меня. А уже я давал, обогрев для себя и Наташи.

Каждые двадцать четыре часа, я принимал несколько литров разогретой крови червей, и на это жил следующие сутки. Энергии в этой крови было очень мало, и изрядная ее часть шла на охоту, но большая часть энергии уходила на повышение метаболизма во время «ночи», чтобы согревать Наташу, которая не имела никакой защиты от всепроникающего холода. Мы раздевались почти полностью, урывались несколькими слоями шкур, и я запускал, разогрев организма на максимум, согревая своим теплом, замерзшую соратницу. Никакого интима, только тепло двух тел среди бесконечных, белоснежных земель.

Утром Наташа, немного согревшись за ночь, принималась разогревать кровь червей, и проводя над ней магические ритуалы расчерчивала ей, словно магическими красками землю, в надежде установить связь с нашим миром. Если бы не она, я бы точно остался в этом мире навечно, постепенно одичав, до безумного состояния, ведь Учитель Натан вряд ли стал бы меня полноценно искать, я все еще был для него младшим учеником, который сам должен выпутываться из передряг, и Наташа была не только моим проводником в мой мир, но еще и отдушиной, и щитом от безумия и голода. Я уже почти не спал полторы недели и чувствовал, что начинаю сходить с ума, и только наши ночные разговоры, и ее запах, от которого прояснялось в голове и что удивительно отступал голод, помогали мне сохранить крышу на месте. Наташа же, вряд ли вообще смогла бы одна выжить в этом мире холода. У нее не было защиты от холода, точнее она была чуть выше чем у простого человека, а при здешних минус пятидесяти, а то и минус ста двадцати она даже с помощью огня, не смогла бы надолго разогнать холод. Мы хорошо дополняли друг друга в этом белоснежном мире.

До лагеря добрался к вечеру. Вообще, тут не было таких понятий, как вечер, утро или ночь и день. Только снег внизу, и заполонившие все небо в последнюю неделю фиолетовые облака, с которых иногда начинал сыпаться крупный снег. День мы с Наташей разбили, чтобы не отвыкать от обычного двадцатичетырехчасового дня.

— Вернулся наконец? — угрюмо спросила Наташа, — что-то ты долго сегодня.

— Они начали обучаться, и сторониться меня. Приходится тратить много сил на подкрадывание и потом на быстрый удар. Я троих упустил в начале, они ушли слишком глубоко, чтобы их достать.

— Ладно, давай сольем кровь, и разделаем тушу, прежде чем лечь спать. Кстати… Хм… Ты ночуешь на улице.

— Эм, что прости? Ладно, я-то не замерзну, а ты…

— Я не хочу, чтобы ты меня сожрал, я…

— Я понял. Когда ты это сказала, я почувствовал «это»

Наташа покраснела, и отвернулась. Я тяжело вздохнул. Вот только скачков настроения мне не хватало от нее. Я снова принюхался, в воздухе хорошо чувствовался запах крови вперемешку с человеческими выделениями. Не сказать, что этот запах не будоражил голод, но… Это был слабенький такой голод, который я легко мог подавить, благо у нас был запас крови червей, пусть она и была не очень вкусная. А менструальная кровь вызывала некоторое чувство брезгливости что ли. Видимо недостаточно я голоден.

Мы быстро и уже привычно разделали червя, и слили кровь в большой чан. Кровь червей очень медленно замерзала, и могла продержаться в чане при температуре минус шестьдесят пол дня. Я постоянно поглядывал на Наташу, и четко угадывал на ее лице хорошо скрываемую боль. Черт, еще и боли…

Пока я уносил мясо в наше хранилище, Наташа скрылась в нашем домике. Я немного подумал и последовал за ней. Вызывать ее раздражение и гнев сейчас не хотелось, но если я сейчас ей не помогу, то она может замерзнуть и умереть. Я заранее разделся, и запустил свой метаболизм и раскрыв шторку из шкур нырнул в наш домик. Тут было конечно теплее чем снаружи, но не прямо-таки явно. Этот мир вытягивал тепло, и даже тут температура не поднималась выше минус двадцати.