Пьянящий вкус жизни (Сильнее времени)

– Мне бы хотелось познакомить вас с планом нашей рекламной кампании. – Алекс щелкнул замками кейса. – Сразу после возвращения я бы нашел дизайнера, который занялся бы разработкой формы флакона и коробки. Мне кажется, что пробка должна стать миниатюрным повторением Пегаса – из матового хрусталя баккара. – Он вынул пачку листов с рисунками и фотографиями. – Второй гвоздь, на котором держится любая рекламная кампания, – это участие какой-нибудь знаменитости типа Элизабет Тейлор или Барышникова. – Он поднялся и подошел к столу Андреаса. – Вот несколько фотографий актрис, которые могли бы представлять наши духи.

Андреас помедлил, прежде чем взять у него из рук пачку бумаг. Кэтлин наблюдала за тем, как он раскладывает фотографии перед собой на столе. Было совершенно очевидно, что он уже твердо решил отказать им и медлил только из вежливости. И еще она видела, что Алекс не собирается сдаваться. На лице его появилось знакомое ей упрямое выражение.

– Нам требуется не просто красивое личико. Оно должно быть умным, глубоким, обаятельным. И в представлении публики эта кинозвезда должна быть не просто воплощением секс-символа. – Тон Алекса звучал достаточно безразлично. – Мой личный выбор пал на Челси Бенедикт. Мне всегда нравились картины, в которых она снималась. Впрочем, есть и другие кандидатуры. Например, Глен Клоус…

– Челси Бенедикт? – переспросил Андреас, не поднимая глаз от фотографий актрис.

– Я согласен, что она вызывает много споров. Но ее достоинства, несомненно, перевешивают ее недостатки.

Андреас поднял глаза, и Кэтлин поразила внезапная холодность его взгляда.

– Я вижу, вы продумали план вашей рекламной кампании самым подробнейшим образом…

– Это всего лишь примерный план. Но мне не хотелось идти к вам с пустыми руками. Многое, конечно, еще не доработано, но… – Алекс улыбнулся. – Не отказывайтесь сразу. Если вам понадобятся дополнительные сведения, мы еще пробудем пару дней в отеле в Чарльстоне.

– Я подумаю. Вы очень умный человек, мистер Каразов. Думаю, Кэтлин даже не догадывается, насколько вы предусмотрительный человек.

Настороженность промелькнула в выражении лица Алекса.

– Прошу прощения?

– Когда вы назначили мне встречу, я попросил Питера связаться с моим старым другом, который входит в совет по финансированию Агентства национальной безопасности, чтобы побольше разузнать о вас.

– Неужто самый обычный деловой визит требует такой подготовки?

Легкая улыбка скользнула по губам Андреаса.

– Вы говорили о моей репутации защитника семейных интересов. Так оно и есть. И мне не по душе, если вдруг моя – пусть и дальняя – родственница окажется орудием в руках какого-нибудь проходимца.

– Алекс не проходимец, – вступилась Кэтлин.

– Нет, конечно. – Джонатан выдвинул ящик стола, достал плотный пакет и вынул из него бумаги. – Это более крепкий орешек. Человек-загадка. Питер потрудился порядком, собирая на него досье. ЦРУ и Агентство национальной безопасности не слишком охотно сотрудничают при любых обстоятельствах, но, как сказал сенатор, при одном только упоминании имени мистера Каразова вообще наглухо задраили все люки. И все же нам удалось кое-что раскопать.

– Я был уверен, что вам это удастся сделать, – бесстрастно заметил Алекс.

– Вам тридцать семь. Вы родились в Румынии, но шесть лет назад получили американское гражданство. До того вы бежали из Советского Союза вместе с человеком по имени Павел Рубански. – Джонатан помолчал. – Не без поддержки людей из ЦРУ. Само собой, вы должны были представлять для них большой интерес, чтобы они так расстарались.

– Вы хотите сказать, что он шпион? – изумилась Кэтлин.

– Не думаю, – сказал Джонатан. – ЦРУ воткнуло его сначала в команду аналитиков. Он проработал там шесть лет. Его заслуги ценили очень высоко, судя по тому, что он получал все, что хотел – вплоть до организации уик-эндов. – Джонатан отвел взгляд от Кэтлин. – С оплатой девочек по вызову. Тысяча долларов за ночь.

– Вы неплохо потрудились, – сухо заметил Алекс. – Если они так пеклись обо мне, то почему же я ушел от них?

– Что-то такое произошло, – ответил Джонатан. – Вы ушли, послав их к черту и хлопнув дверью. Они там и по сей день кипят от ярости, когда речь заходит о вас. Ходят всякого рода слухи, но ЦРУ строго засекретило все, что имеет отношение к вам.

– Уверяю вас, что я не сумасшедший ученый, который разрабатывает секретное химическое оружие.

– Я так и не думал. Научные исследования никак не вяжутся с вашим прошлым – со спецназом.

– Спецназ? – повторила Кэтлин незнакомое ей слово.

– Спецназ – русский вариант «зеленых беретов». Отборный отряд убийц, – добавил Джонатан.

– Не более отборный, чем спецслужба в Соединенных Штатах, – возразил Алекс. – Вы служили вместе с ними во Вьетнаме, мистер Андреас.

– Да, но я не служил в КГБ, – отозвался он. – Через два года вас затребовал к себе КГБ. Для выполнения другой работы. Совершенно особого рода.

– Какого? – спросила Кэтлин. Она чувствовала себя так, словно присутствовала при странной игре в кошки-мышки, что велась между Алексом и Андреасом. Это угнетало ее и вызывало чувство досады.