Пять грязных искусств

Правда, по моей задумке в тэна попали не все иглы, убивать его сразу я не собирался. Тело мужчины пригвоздило к стене, но крик боли он сдержал, до крови закусив губу.

Сильвия продолжала визжать, а я в это время подошел к Зиварду.

– Все эти дни я помнил о пуле, тэн, как вы и просили, – сказал я ему. – А теперь ответьте, где моя сестра Ребекка?

Губы тэна задрожали так сильно, что он еле смог выговорить:

– В Эг… Эг… вуде.

– Как мне ее оттуда забрать?

Тэн не ответил. Я без раздумий достал из кобуры револьвер, взвел курок и молча выстрелил Зиварду в бедро, дробя ему кость.

Сильвия опять завизжала.

– Тео! Господи! Ты сошел с ума… – и упала в обморок прямо у двери.

Вот теперь Зивард завопил, заголосил, заорал, как безумный. И как только он притих, не в силах больше орать, я терпеливо повторил свой вопрос:

– Как мне забрать Ребекку из Эгвуда, тэн?

Глаза мужчины наполнились слезами, те потекли по-мертвецки бледным и оцарапанным щекам, оставляя на них блестящие дорожки, пропитывая солью порезы.

– Ше… Ше… Шеридан… – выдавил он еле слышно. – Скажешь… скажешь пароль: «У меня послание для безродной красотки». Он тебя… допустит… к Ребекке.

– Для безродной красотки?

– Да…

Я взвел курок и приставил револьвер ко второй ноге Зиварда. Тот зажмурился, готовясь к выстрелу и новой порции боли. Только тратить драгоценную последнюю пулю на этого ублюдка я не собирался. Я мог убить его другим способом.

Только не успел.

В коридоре послышались тяжеловесные неритмичные шаги и шумное скулящее дыхание, будто шел не человек, а животное… гигантское животное.

Я медленно обернулся, и при одном только взгляде на дверь меня окатило холодным потом.

Еле вмещаясь в дверной проем, в зал настойчиво лезло нечто. Сначала показалась его голова, вытянутая, безволосая и безносая, с круглым ртом и бездонными пустыми глазницами.

Длинные передние лапы сжали и почти без усилий проломили колоды в попытке расширить вход. Оно сгорбилось, втащило огромное худое тело, обтянутое серой и блестящей кожей с мелкими хитиновыми чешуйками, и шагнуло вперед, выставив когтистую перепончатую лапу и проскребя верх проема костяным веером хребта.

От охватившего меня ужаса я не мог пошевелиться.

Да я даже дышать был не в состоянии.

Оцепенев, смотрел, как оно входит в зал, занимает собой все пространство, с шумом втягивает воздух жерлом-ртом, устланным частоколом мелких треугольных зубов.

И только через несколько бесконечных секунд мой угнетенный паникой мозг осознал: передо мной харпаг.

* * *

Первым делом он увидел лежащую в обмороке Сильвию.

Склонил голову, раскрыл пасть шире и вывалил на лицо и грудь девушки огромный сизый язык, поелозил им, оставляя на одежде и волосах Сильвии тягучие нити желтоватой слюны.

Глаза чудовища вспыхнули белым и тут же погасли.

С мерзким прихлебывающим звуком харпаг втянул язык в рот, выпрямился… и шагнул мимо Сильвии. Девушка не представляла для него ценности.

– Господи… не успели… – выдохнул Зивард, задергался, застонал, но иглы держали его насмерть.

Услышав стоны и шум, харпаг дернул головой, правда, на беззащитного Зиварда взглянул только мельком. Тварь почуяла кодо лишь во мне и уже выбрала свою основную цель.

В наступившей тишине я отчетливо услышал, как затрещали его мелкие хитиновые чешуйки, и с причмокиванием перекатился язык в круглой черной пасти. А потом внизу, в холле, кто-то громко позвал на помощь, но тут же стих, испустив короткий хрип.

Харпаг наклонил голову, уставившись точно на меня, и не было никаких сомнений: эту жрущую адептов тварь убить я не смогу.

А вот ослабить…

Не делая резких движений и кое-как унимая внутреннюю дрожь, я поднял руку с револьвером, нацелил ствол харпагу в голову, точно между глаз, потом чуть опустил руку, взяв на мушку зубастый рот твари.

Грохот выстрела оглушил зал.

Не знаю, попала ли пуля туда, куда я рассчитывал.

Пронзительный визг харпага резанул сознание до ледяного мороза по коже, до дрожи в поджилках. Тварь кинулась на меня, сотрясая зал тяжестью шагов. Вариант у меня оставался один – бежать.

И я побежал.

Забыв про раны, чудовищную усталость и боль, забыв, наверное, даже свое имя и цель, с которой я сюда пришел. Задача разом поменялась и заполнила собой все мое нутро, сводя жизнь к одному моменту – убрать харпага, устранить его.

Я пронесся с десяток метров и скользнул под бронзовую подставку с гробом, тварь снесла мою защиту в один мах лапой. И гроб, и подставка пролетели метров сорок и рухнули в конце зала, прямо на театральную сцену.

Лежа на спине под нависшей надо мной тварью, я мог надеяться только на кодо. Кинетический эрг обрушил на спину харпага все три гигантские люстры – со звоном и скрежетом те ударили точно в цель.

Это дало мне возможность перекатиться на живот и вскочить, но, поднявшись, я тут же почувствовал, что харпаг принялся жрать мое кодо прямо на расстоянии. Чешуйки на нем ощетинились, глаза снова вспыхнули, на этот раз не белым, а желтым.