Пять из шести

Отведённой мне маленькой комнаты в небольшом домике на базе ЦРУ в лесах Латинской Америки я старался без особой нужды не покидать. Особо свободу передвижения мне никто не ограничивал, но я по своему опыту знал, что путаться под ногами у коммандос не следует. Ещё меньше мне хотелось встречаться с Крейси. Дела у него шли неважно, и я был отчасти тому виной. Полёт самолёта, на котором умыкнули Старха и Светлану, удалось отследить, но без маяка лишь частично. В квадрат, где могла находиться база, отправили разведгруппу, пропала и она.

За этими невесёлыми размышлениями и застал меня Крейси, который сам пожаловал ко мне в гости. Лицо его буквально трескалось от самодовольства.

— База обнаружена! — сообщил он. — Собирайтесь, сейчас вылетаем.

Но в вертолёты, куда грузились коммандос, нас не пустили. Полковник, командующий операцией по захвату и ликвидации базы наркоторговцев, отказался взять нас на борт.

— Формально он имеет на это право, — сквозь зубы пояснил Крейси. — Я должен был обнаружить базу, и я её обнаружил, теперь его черёд.

Вертолёты вернулись через несколько часов, но ни Вяземского, ни Светланы они не доставили. Я стоял в сторонке и наблюдал за бурным выяснением отношений между полковником и Крейси. Наконец они разошлись в разные стороны, и Крейси подошёл ко мне.

— Представляете, он их предоставил самим себе! Брать на борт посторонних, ему, видите ли, запрещает инструкция.

— Так может, такая инструкция есть? — осторожно заступился я за полковника, в душе одобряя его поступок. Старху и Светлане лучше держаться подальше от баз ЦРУ, как, впрочем, и мне.

— Конечно, есть, — согласился со мной Крейси. — Стал бы он подставлять свою задницу. Ладно, ждите меня здесь. Я похлопочу насчёт вертолёта. Слетаем туда сами. Операция закончена, и полковник не сможет этому помешать.

Когда Крейси скрылся в одном из домиков, меня кто-то осторожно похлопал по плечу. Передо мной стоял полковник.

— Ваши люди оказали мне огромную услугу, — почти не разжимая губ, произнёс он, — и я не захотел отплатить им за это неблагодарностью. Ведь здесь они бы оказались в статусе военнопленных.

Закончив говорить, полковник резко повернулся и пошёл прочь. Ко мне уже спешил Крейси.

— О чём вы говорили? — спросил он, глядя в спину полковника.

— Он подошёл извиниться за то, что не смог взять на борт моих людей, — соврал я.

— Да? — усомнился Крейси. — Ладно. Бегом к вертолёту!

Да, с наркоторговцами коммандос не церемонились. Сплошные разрушения и трупы. Следов Старха и Светланы на территории лагеря обнаружить не удалось. Крейси уже подумывал, не расширить ли круг поиска, когда охранение доложило о приближении партизан. Видимо какой-то отряд был во время захваты лагеря на задании, и теперь спешил к месту трагедии.

— Улетаем! — скомандовал Крейси и побежал к вертолёту.

Туда же устремились и остальные коммандос, а я метнулся в противоположную сторону. Мне вслед что-то кричали, может, даже стреляли, но я упорно продолжал бежать, пока не увидел партизан. Я запрыгнул в разрушенную хижину и затаился. Партизаны пробежали мимо, и вскоре я услышал выстрелы, видимо, палили вслед улетающему вертолёту. Я покинул убежище и бодрой рысью покинул лагерь. В этих местах я не бывал, зато бывал в подобных и чувствовал себя вполне комфортно. Главное — я опять ушёл от Крейси.

* * *

В своё время я хорошо поработал в этих горах на имя. Теперь имя поработало на меня. Я таки нарвался на партизанскую засаду. Меня побили, но не сильно, больше для порядку, и доставили в штаб. Когда там поняли, что пред ними знаменитый «амиго Мигель» моим мытарствам пришёл конец.

Когда след Старха и Светланы отыскался в Ла-Пасе, я уже был в Каракасе. А вскоре туда прибыли и мои друзья. Этот ублюдок Макар едва не испортил нам встречу, но всё закончилось благополучно. Бывшего партизана, а ныне бандита обыкновенного, увели контрразведчики Чавеса, и мы сполна смогли насладиться обществом друг друга.

Поначалу я намеревался вернуться в Москву вместе с Вяземским и Светланой, но перед самым вылетом резко передумал и решил не возвращаться совсем. Самолёт с моими друзьями на борту улетел, а я пошёл в Российское посольство, нашёл там нашего Конторского и честно во всём признался: мол, задание выполнил, отчёт готов написать хоть сейчас, но на Родину пока не вернусь. Меня, как заслуженного партизана Латинской Америки, местные товарищи слёзно просят остаться погостить. У меня на то и бумага имеется, самим Уго Чавесом подписанная. Если чё, то я всегда на связи. И как там насчёт пенсии?

Пока я кропал отчёт, посольский связался с Москвой. Там мой закидон восприняли, как ни странно, спокойно; мол, ты свой долг перед Родиной исполнил сполна, живи, где хочешь, если будут вопросы, мы тебя найдём. А за пенсией придётся вернуться — так-то. Я прикинул: сбережений, что на старость откладывал, мне не на одну сотню пенсий хватит, только ради этого возвращаться не стоит. А Родину я уже привык любить на расстоянии. Как вот только быть с Крейси? Но ведь может статься, что я ему больше на фиг не нужен, а?

Аристарх Вяземский