Пять минут до любви

— Я уже объяснил! На этой вечеринке ты увидишь всех моих друзей и не нужно будет представлять тебя всем по отдельности. Я тебя встречу, отвезу в квартиру. Ты примешь душ, оденешься. Кстати, я уже купил тебе платье. Черное, короткое, очень облегающее. Это платье носят без нижнего белья. Ты будешь выглядеть сногсшибательно. Да, еще черные чулки. Мой друг любит, когда на девушке черные чулки.

— Я не поняла — ты готовишь меня другу в подарок?

— А что случится, если ты с ним потанцуешь несколько раз? И тебе будет хорошо, и сделаешь приятное человеку.

— А если я устану? Ведь это нелегко — с поезда на вечеринку.

— Ой, да отдохнешь! Сколько там ехать до той (произнес другое название).

— Ты же сказал другой ресторан!

— Этот, тот — какая разница! Мало ли где это будет? И потом, какая разница, где я выведу тебя в люди? Главное то, что в этот день я выведу тебя в свет!

— Именно в день моего приезда?

— А зачем терять время? Там будут все важные и нужные люди.

— Я что-то не понимаю….

— А что тебе нужно понимать?

— Все это странно…

— Слушай, до тебя у меня была девушка, которая тоже цеплялась к словам и задавала много вопросов! Ее глупость приучила меня ни к чему не относиться серьезно. Я ее безумно любил, потратил на нее кучу денег, а она…

— Ты ко мне относишься несерьезно?

— Ты — совсем другое дело.

— Я думала, что в день моего приезда ты захочешь побыть со мной наедине.

— Я люблю своих друзей. Наедине — это скучно. Я люблю, когда шумно и весело каждый вечер.

— Скучно? Со мной?

— Не обижайся, я не так выразился…

— Нет, выразился ты достаточно ясно.

— Ну извини, не подумал! Понимаешь, мне слишком тяжело общаться с женщинами — я любил ту девушку и всегда буду ее любить.

— Ах, так…

— Я все тебе говорю откровенно!

— Знаешь, я никуда не поеду — ни в какой ресторан.

— Если ты не поедешь со мной в ресторан, можешь вообще ко мне не приезжать!

— Значит, какая-то дешевая пьянка для тебя дороже, чем я?

— Почему дешевая? Ничего дешевого я не делаю. А ты будешь самым выгодным моим приобретением.

— Выгодным приобретением?!

— Конечно. Иначе я просто не имел бы с тобой никакого дела.

— Знаешь, мне теперь вообще не хочется никуда ехать.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду — в Москву, к тебе.

— Я не понял…

— Меня просто поразил этот разговор. Что ты несешь? Какой-то ресторан, какая-то девушка… Ты хотя бы понимаешь, что мне говоришь?

— Чего ты взъелась?

— Я буду думать. Очень хорошо думать. А когда что-то надумаю — тебе позвоню.

— Слушай, не делай глупости… Этот ресторан…. Это же деньги! Понимаешь? Деньги!

— Я уже сказала — ни в какой ресторан я не пойду.

— Ты не можешь меня так подставить! Я уже всем сказал, что ты приедешь!

— Теперь скажешь всем, что ты лох! Я все поняла. Собрался мной торговать, использовать меня в качестве проститутки!

— Что ты говоришь?!

— Правду. Я вообще не приеду. Не поеду я ни в какую Москву!

— Ты не можешь это сделать!

— Увидишь!

— Деревенская сука!

— Да пошел ты…

В трубке раздались короткие гудки и я застыла, прижимая трубку к груди, еще не в силах осознать того, что на самом деле произошло. Во время телефонного разговора я словно взглянула в лицо подстерегающей меня пропасти, заглянула в бездну и онемела, не в силах ничего сказать… Нет, это не могло быть правдой. Он не мог продавать меня направо и налево. Если это действительно правда, если он действительно хотел меня продать, как я смогу после этого верить людям?! Как я смогу в будущем поверить мужчине?! А если я не смогу никому верить, как мне жить?! Надо успокоиться и спокойно рассмотреть факты. Когда я приду в спокойное состояние духа и смогу здраво рассуждать… Но это будет только потом. А пока я решила сделать кое-что. Это единственный выход. Другого выхода у меня нет.

Я снова подняла трубку и набрала телефонный номер моего московского друга. Этому человеку я могла доверять. Он был моим другом долгое время и был связан с шоу — бизнесом. И может быть, я была бы с ним счастлива, если б не одно маленькое обстоятельство… Он был наркоманом. Давнее пристрастие к наркотикам отняло у него способность быть мужчиной. В возрасте тридцати пяти лет он был законченным наркоманом и неизлечимым хроническим импотентом.