Пять недель в Южной Америке

Пока «Грибоедов» стоял в Баие, команда привела его в блестящий порядок: борты, все надстройки, шлюпки — все было свежевыкрашено белой краской, палуба — красной, а корпус, ниже ватерлинии, — зеленой. В кают-компании стояли в горшках цветущие орхидеи, букеты разных цветов в вазонах украшали каждую каюту.

Так приятно и радостно было ступить на маленький кусочек своей родной «земли». Приветливо встречали нас моряки, с которыми мы сдружились за время перехода через океан.

Вскоре по нашем прибытии, на «Грибоедове» был поднят сигнал готовности судна к отходу.

Отплытие было назначено на 17 часов, чтобы еще до темноты выйти из бухты в океан.

***

Будучи еще в Рио, наш капитан, Владимир Семенович, получил распоряжение итти за грузом в Аргентину, в порт Росарио. По общему согласию участников экспедиции мы решили также посетить Аргентину, чтобы позна-комиться и с ее научными учреждениями и учеными в области астрономии и ботаники.

Закупленные нами и собранные в лесах живые растения мы оставили временно в Рио, с тем, что зайдем за ними на обратном пути из Аргентины. Они все были свезены в сад советского посольства, и специально нанятый садовник должен был вести за ними уход и наблюдение до нашего возвращения. Кроме того, некоторое количество растений обещано было из Ботанического сада Рио в качестве подарка Ботаническому саду в Ленинграде.

***

Своевременное отплытие едва не было сорвано ресторатором, который отправился в городок закупить овощи и фрукты на предстоящий рейс. Ангра столь редко посещаемый порт, что здесь не было даже шипшандера*, и ресторатору пришлось самому заботиться о покупках для стола. Лавчонки же в Ангре все маленькие, так что ресторатор покупал в них весь наличный запас бананов, апельсинов, авокадо или других фруктов и направлял хозяина со всем его товаром на судно. Сам же продолжал искать нужные ему продукты, естественно, задерживаясь дольше на берегу из-за их малого количества в лавках.

Кок и юнга ловко принимали на юте* подаваемые снизу корзины с фруктами, владельцы которых множились в числе, ожидая ресторатора для расчетов за свой товар.

Уже все моряки и пассажиры были на борту, уже был убран парадный трап, уже «Грибоедов» давал дважды продолжительный гудок, а ресторатора все не было. Наконец, только в двадцать минут шестого показался наш долгожданный «хлебодар», предводительствуя еще несколькими носильщиками с корзинами и ящиками и мужественно сам неся две огромные грозди бананов. Как выяснилось позднее, ресторатор искал, и так и не нашел в местных лавочках, лук и капусту, которые настоятельно требовал кок для камбуза.

***

Бухта погрузилась в густую тень от окружающих гор, за которыми скрывалось солнце. Отдали носовые*, винты погнали пенящиеся струи вдоль бортов к носу (судно дало задний ход), выбрали слабину* кормовых швартовов*, и «Грибоедов» стал медленно отходить носом от стенки. Владимир Семенович стоял на мостике с рупором в руке, пока не подал команды: «Отдать кормовые»* и «Самый малый вперед».

«Грибоедов» развернулся, прибавил ходу и пошел вперед.

Островки и выступы берега казались уже черными силуэтами на фоне мелкой зыби, отблескивающей закатными лучами. Далеко впереди, между последним мысом и островом, виднелась густая мгла, нависшая над океаном после жаркого дня.

После «липкого зноя» на берегу так приятно было стоять на носу, обвеваемом ветром от хода корабля. Долго мы стояли с товарищами, то беседуя, то просто любуясь угасающим вечером, то всматриваясь вдаль: «верно ли, что вон там, на мысу, мелькает огонек маяка?».

***

9 июня. Пробило 8 склянок-20 часов. Вечер по времени и ночь по темноте. Над нами яркое звездное небо южного полушария. На океане свежий ветер срывает гребешки волн. После двух спокойных дней сегодня изрядно качает. Вдоль борта в пене проносятся мириады мелких ярких точек. Они не мерцают, а светятся все время и ярко-ярко. Зеленоватым светом вспыхивают гребни волн и постепенно гаснут.

Какое-то особенное сегодня свечение моря. Стоишь на носу, и когда «Грибоедов», поднявшись на высокую волну, падает вниз, — светящиеся каскады пены так ярки, будто их подсвечивают лампочкой с зеленовато-лунным светом. Когда нос корабля режет высокую волну, то светящимися фонтанами и брызгами устремляется на палубу вода через якорные клюзы*.

Смотришь и не наглядишься на эту «игру» океана. я долго пробыл на баке, прошел на корму и там также долго любовался, как пенящийся кильватер* яркой лентой уходит вдаль, и зеленоватый свет его постепенно теряется в черноте ночи.

***

10 июня. Сегодня в полдень показалась справа (на западе) земля (до сих пор мы шли далеко от берега, избегая лавирования между островами и банками, которыми изобилует прибрежная зона материка). В бинокль были видны группы деревьев и рощи, какие-то строения. Это — Уругвай.