Пять шагов навстречу (СИ)

— Свою семью и личную жизнь он всегда держит под закрытым замком. Ты избранная что ли?

— Наверно, — смеюсь я. — Он просто хотел помочь.

— Познакомив тебя с семьёй?

— Меня выселили из кампуса, всё пошло по наклонной, и он привёз меня на ужин к своей семье. Я не знала, куда мы едем.

— И как? — хихикает Кортни.

— Мне понравилось, — признаюсь я. — Ему повезло.

— Там нет золотых вилок и они не живут во дворце?

— Нет, они простые и весёлые. Я понимаю, почему он держит их в стороне.

— Ему точно повезло, — соглашается она. — Я не знакома с семьёй Тоби, но слышала их разговор.

— И как?

— Хреново. Видимо, он отрывается, когда их нет рядом. Мальчик голубых кровей, мне даже стало его жаль.

Морщусь и фыркаю.

— Он не тот, кого нужно жалеть.

— Я знаю, — вздыхает она. — Где твоя соседка?

— Бесследно исчезла.

— Как?

— Я пришла, а вещей нет.

— Почему тебя не подселили ко мне? Рита раздражает своей дотошностью к учёбе. У неё даже гребаные ручки лежат по цвету: от тёмной к светлой.

— От тёмной к светлой? — смеюсь я.

— Да, по цветам!

— Безудержное веселье.

— Ты не против?

— На счёт чего?

— Я попробую попроситься к тебе. Вряд ли позволят, но это лучше, чем вообще не попробовать.

— Да, будет круто, — улыбаюсь я, жизнь с Кортни станет намного веселей.

Нью-Йорк меняет меня и принципы. Я впустила в свою жизнь Мэйсона, почему не могу впустить её? Кортни нравится своей неординарностью, прямолинейностью и неким бесстрашием. Она яркая и жизнерадостная, своей энергией она подпитывает других, и меня в том числе.

— У меня смена с восьми, я могла бы попросить, чтобы тебя вернули.

— Не надо, я не хочу возвращаться.

— Почему? — хмурое выражение её лица заставляет меня улыбнуться.

— В одну реку не войти дважды.

— Это бред, — улыбается она. — Я расскажу правду, мне должны поверить.

— Почему?

— Потому что я работаю там три года и не получила ни одного плохого отзыва.

— Но я всё равно подумаю.

— Представь: мы живём в одной комнате, приходим вместе с работы и учимся вместе.

— Что за сиамские близнецы? — смеюсь я.

Хихикая, она показывает мне язык и покидает комнату, а я перевожу взгляд в сторону кровати Деби. Действительно, почему я не могу представить это? Возможно, всё могло быть совершенно иначе, если бы меня сразу подселили к ней. Никакой пропажи, единственная загвоздка — конфликт в кафе, благодаря которому мы не разговаривали почти две недели. Но всё разрешилось, и мы снова общаемся, позабыв разногласия.

Поднимаюсь с кровати и подхватываю полотенце, пижаму и сундучок с ванными принадлежностями. Я буду рада горячему душу, хотя подозреваю, что он будет контрастным благодаря переменчивому напору воды. В действительности, я жду полчаса, потому что всё занято, словно каждому в срочном порядке пришлось принять душ. И когда я встаю под воду, время переваливает за восемь. Не торопясь, делаю всё, что только возможно: шампунь, гель, ополаскиватель, скраб. Кожа превращается в попку младенца, а расслабленные плечи из-за горячей воды как будто находятся под давлением и опускаются. Чувствую себя вареным овощем, который вот-вот развалится на части. Это называется переусердствовать. Медленно бреду до комнаты и падаю на кровать, смотря на баночку с кремом, а после на часы, где натикало девять. Час. Провести час в душе и не умереть — вот это уже победа.

Я уже собираюсь набрать номер Мэйсона, как в дверь снова стучат, из-за чего вздрагиваю. Рано или поздно подобный звук доведёт меня до инсульта.

— Ты не позвонила, — улыбается Мэйсон, как только я открываю дверь. Пижама моментально кажется мне жалким прозрачным клочком ткани, когда его глаза скользят по телу, но я всё равно не даю повод для шуток и не прикрываюсь руками. — Пончики?

— Что? — не сразу понимаю, о чём разговор, ведь в его руках нет еды, но тут же осознаю, что речь о пижаме. Пробегаюсь глазами по голубым шортам и белой майке, на первых множество сладкой выпечки, на второй лишь один большой. — Да, пончики. Я только с душа, ты даже не дал мне время.

— Как мило, — смеётся Мэйсон. — Я не планировал его давать, я хотел приехать.

Парень проходит мимо, и я закрываю дверь.

— Ты купила новый ноутбук? — хмурится он.

— Нет, вернули старый.

— Это шутка, или ты серьёзно?

— Серьёзно, Деби вернула его.

— И где она сама?

— Исчезла.

— Куда?

— Я её не видела. Когда пришла, ноутбук был тут, а её вещи испарились.

— Это к лучшему.

— Не знаю, мне не нравится.

— Что именно?

— Её тайное появление и такое же исчезновение.

— Меня не волнует то, что происходит с ней. Меня волнуешь только ты. Сейчас ты в безопасности.

— Я и раньше была.

— Ты жила с наркоманкой, о чём речь? У неё в голове может быть то, о чём ты даже не думаешь.

— Я всё равно переживаю за неё. Мы особо не общались, но мне жаль…

— Выкинь это из головы, она того не стоит.

Мэйсон стягивает толстовку через голову, и мой взгляд моментально заостряется на прессе, когда за тканью ползёт футболка. Обнаженное место закрывается, благодаря чему мои глаза поднимаются к его лицу, на котором слишком самодовольная ухмылка.

— Я готов к интервью, — игриво сообщает Мэйсон.

— Ты немного не вовремя, я уже ложусь.