Пять зелёных лун

— Хорошо, ма. — Я воевала со спутавшимися волосами и теребила их так, что на глазах у меня проступили слезы. — Где ты сегодня работаешь?

Я старалась перекричать шум в другой комнате, где младшие собирались в школу.

Она устало вздохнула, хотя день еще не начался.

— Мне сегодня нужно в три места, но последнее — у миссис Паддингтон. — Лицо у нее просветлело. Миссис Паддингтон иногда платила сверх обусловленной суммы или же отдавала ма старое платье или остатки съестного. Она была добрая.

— Как ты ладишь с миссис Кливити? — спросила ма, проверяя, положила ли она в сумку рабочие туфли.

— Все в порядке, — ответила я. — Но она чудачка. Заглядывает под кровать, прежде чем лечь.

Ма улыбнулась.

— Я слыхала, что некоторые люди так делают, но это обычно говорят о старых девах.

— Но, ма, ведь в квартиру никто не мог войти! Она заперла двери, как только я пришла.

— Люди, заглядывающие под кровать, не всегда бывают рассудительными. Кроме того, быть может, ей хотелось найти что-нибудь под кроватью.

— Но у нее же есть муж! — крикнула я, когда она уже вела Дэнну через двор.

— Можно искать и еще что-нибудь, кроме мужа, — крикнула она в ответ.

— Анна хочет мужа! Анна хочет мужа!

Ланелл и Дит прыгали вокруг меня и дразнились, а позади них, слабо улыбаясь, стояла Кэти.

— Заткнитесь! — прикрикнула я. — Сами не знаете, что говорите. Живо в школу!

— Еще рано. — Пальцами босой ноги Дит зарылся в пыль двора. — Учительница и так говорит, что мы приходим слишком рано.

— Тогда оставайтесь и помогите мне с приборкой, — сказала я.

Их и след простыл. Грязные ноги Дита напомнили мне, что не худо бы вымыть свои, прежде чем отправляться в школу. Я наполнила таз водой из колонки, что стояла посреди двора, и, присев на край кровати, опустила ноги в ледяную воду, вымыла их твердым, серым, шершавым мылом, каким мы всегда пользовались, и растерла старым полотенцем. Воду я выплеснула во двор и смотрела, как она пыльными змейками бежит по плотно утоптанной земле.

Я вернулась, чтобы обуться и надеть свитер, и взглянула на кровать. Потом легла ничком и заглянула под нее. Искать что-нибудь другое. Там была знакомая куча картонных коробок с нашими вещами и знакомые пыльные комочки да еще зелёный чулок, который Ланелл потеряла на прошлой неделе, и больше ничего.

Я встала, отряхнула платье, завязала деньги в уголок носового платка и, натянув свитер, побежала в школу.

Я выглянула наружу, в сырые, ветреные сумерки.

— И сегодня идти?

— Ты же сказала, что придешь, — ответила ма. — Держи свое слово. Тебе давно следовало уйти. Она, наверно, ждет.

— Я хотела посмотреть, что ты принесла от миссис Паддингтон.

Ланелл и Кэти играли в углу голубым корсетом и шляпкой, украшенной зелёным виноградом. Дит катал по полу апельсин, чтобы сделать его помягче, прежде чем проткнуть в нем дырку и выпить сок.

— Она сегодня перебирала сундук, — сказала ма. — Больше всего там было старья, принадлежавшего ее матери, но вот эти два пальто — хорошие и плотные. Ими приятно будет укрыться ночью. Кажется, сегодня будет холодно. Со временем я распорю их и сделаю одеяла. — Она вздохнула. Времени-то у нее как раз никогда и не было. — Возьми газету, прикроешь голову.

— О, ма! — Я натянула свитер. — Дождь ведь перестал. Это будет смешно!

Я побежала, быстро миновала пятнышко света из-под нашей двери и перепрыгнула через ручей, оставшийся после дождя и протекавший через двор. Внезапный порыв сердитого ветра осыпал меня тяжелыми, холодными дождевыми каплями и гнал весь остаток пути до двери миссис Кливити, под маленький навес, едва прикрывающий крылечко. Я быстро постучалась, откидывая со лба растрепавшиеся волосы. Дверь распахнулась, и я очутилась в теплой, полутемной кухне, почти в объятиях миссис Кливити.

— О! — Я отстранилась, задыхаясь от смеха. — Такой ветер…

— Я боялась, что ты не придешь. — Она повернулась к плите. — Какао еще горячее.

Я сидела, грея руки о чашку и смакуя какао, глоток за глотком. Миссис Кливити сварила его на молоке, а не на воде, оно было душистое и очень вкусное. Но мои мысли перебегали от ароматного напитка к миссис Кливити. В тот краткий миг, когда я столкнулась с ней вплотную, мне удалось заглянуть глубоко в ее тусклые глаза. И я поразилась: они были тусклыми только снаружи. А в глубине… в глубине…

Я отхлебнула еще глоток. Ее глаза… Мне казалось, что я могла бы войти в них. Проникнуть за эту тусклую пленку, побежать по длинному, блестящему коридору, в живой и юный блеск в его дальнем конце…

Я засмотрелась на донышко своей чашки. Все ли взрослые таковы? Если заглянуть им в глаза глубоко-глубоко, окажутся ли они совсем другими? Найду ли я в глазах у ма коридор, ведущий в юность?

Я сонно допила какао. Было еще рано, но дождь барабанил по крыше, и вечер был как раз такой, когда после сытной еды хочется свернуться клубочком поуютнее. Правда, иногда в такие вечера, наоборот, становится не по себе и тоскливо, но мне сейчас захотелось свернуться клубочком. Я пошарила под кроватью в поисках бумажного пакета с пижамой, но не нашла его.