Пятая авеню, дом один

— Как потом оказалось, ктото перерезал кабели, идущие в апартаменты миллиардера. Кто это натворил, никто не знает. Потом Райс вызвал полицию. Сцена между Минди Гуч и Полом Райсом. Ох, и ненавидят они друг друга! Теперь Райс заставляет кооператив установить видеокамеры на лестницах, а миссис Гуч ничего не может с этим поделать. Ну и бесновалась она! Миссис Райс теперь ни с кем не разговаривает. Когда она спускается, домработница нам звонит, мы подзываем водителя с машиной к самому подъезду. Правда, на них никто не держит зла, ведь кабелито ктото перерезал, да и Пол Райс дал швейцарам по тысяче баксов, чтобы охраняли его жену. Теперь любой, кто входит в здание, даже посыльный из химчистки, должен регистрироваться и показывать удостоверение личности. Тюрьма, да и только! Некоторые думают, что во всем виноват приятель вашей подружки.

— Что?! — Филипп, жавший на кнопку лифта, резко опустил руку.

— Этот лифт торопиться не умеет! — засмеялся Роберто.

В кабине лифта Филипп от волнения трижды давил на кнопку тринадцатого этажа. Что за ерунда здесь творится?

В ЛосАнджелесе он без продыху трудился над исправленной версией сценария сериала «Подружки невесты встречаются вновь». Первые дни он о Лоле даже не вспоминал. Она звонила ему раз десять, но он не отвечал на звонки. На третий вечер в ЛосАнджелесе он попытался с ней связаться, полагая, что застанет ее еще у матери. Но там ее не оказалось. Она уже была в НьюЙорке, в его квартире.

— Лола, мы должны это обсудить, — сказал он.

— Я уже переехала. Думала, это предусмотрено планом. Я распаковала все свои вещи. Они заняли только угол в стенном шкафу в спальне. Коечто из твоей одежды я спрятала в хранилище в подвале. Надеюсь, ты не возражаешь? — спросила она, словно вдруг сообразила, что он может запротестовать.

— Это не самая блестящая идея, Лола.

— Почему? Ты предложил мне к тебе переехать. Помнишь, на Мастике? Если теперь ты говоришь, что больше меня не любишь… — И она заплакала.

Ее слезы разжалобили Филиппа.

— Этого я не говорил. Ты мне небезразлична, Лола. Просто…

— То ты утверждаешь, что я тебе небезразлична, то не хочешь, чтобы я была рядом. Хорошо, я уйду. Стану жить на улице.

— Тебе не обязательно жить на улице, Лола.

— Мне двадцать два года. — Она всхлипнула. — Ты меня соблазнил, заставил в тебя влюбиться. А теперь губишь мою жизнь.

— Прекрати, Лола. Все образуется.

— Так ты меня любишь?

— Обсудим это, когда я вернусь, — уступил он.

— Знаю, ты еще не готов это сказать, — защебетала она, — но ты это скажешь. Пока идет период притирки. Да, чуть не забыла: твоя подружка Шиффер Даймонд встречается с неким Дереком Браммингером. Об этом писала Post. Потом, я сама видела, как они утром выходят из дома. Он не очень хорош: старый, плохая кожа. Казалась бы, кинозвезда могла бы найти себе когонибудь получше. Но видно, не может. Вообщето она сама уже не молода.

Филипп некоторое время молчал.

— Алло, алло! — окликнула его Лола. — Ты меня слышишь?

Значит, она вернулась к Браммингеру, думал Филипп. Сначала сказала ему избавиться от Лолы, а потом… Почему он решил, что она изменилась?

Сейчас, едва войдя в квартиру, он крикнул:

— Лола! Что это за история про твоего дружка?

Но Лолы дома не оказалось. Филипп оставил чемодан на кровати и постучался к своей тете. Лола была у Инид.

— Филипп! Вот ты и дома! — Лола бросилась ему на шею. Он, хлопая ее по спине, вопросительно смотрел на тетушку, та улыбалась и возводила глаза к потолку. — Инид показывала мне свои книги по садоводству, — тараторила Лола. — Весной я займусь твоей террасой. Инид говорит, там можно выращивать в ящиках тюльпаны. Пусть у нас будут цветы!

— С приездом, Филипп. — Инид медленно встала с кушетки. После двухнедельного отсутствия Филипп особенно ясно увидел, как она стара. Скоро он ее лишится и тогда станет понастоящему одинок. От этой мысли у него изменилось настроение. Какое счастье, что у него есть тетка, что Лола осталась в его квартире и ладит с Инид! Может, все в конце концов уладится.

— Хочу показать тебе, что я сделала в кухне, — нетерпеливо сказала Лола.

— Ты заходила туда? — спросил он с шутливым удивлением и последовал за ней к себе в квартиру, где она продемонстрировала ему плоды своих усилий. Да, после этой перестановки в кухонных шкафах он никогда ничего не найдет. — Зачем ты это сделала? — Филипп открывал шкафчик, где раньше держал кофе и приправы и где теперь громоздились тарелки.

Лола выглядела раздавленной.

— Я думала, тебе понравится.

— Мне нравится. Так лучше, — соврал он, осмотрев, к чему еще она приложила руку. Он опасливо открыл шкаф в спальне. Половины его одежды — пиджаков и рубашек, висевших в строгой последовательности долгие годы, — там не оказалось. Теперь там в беспорядке висели, как елочные украшения, Лолины вещи.

— Ты забыл про меня? — Она подошла к нему сзади и запустила руки ему в джинсы. Потом опрокинулась на кровать.