Пятая авеню, дом один

Ангел на правом плече настойчиво напоминал Окленду, что он не должен превращать деловые отношения в личные, а дьявол на левом подзуживал: «А почему нет? Для нее это явно не первый раз. Может, даже опыт имеется». В качестве компромисса Окленд до неприличия затянул ужин, заказав еще бутылку вина, десерт и напитки. Когда неизбежный момент наступил и пришло время возвращаться домой, Лола встала и с третьей попытки подхватила свою сумку из змеиной кожи. Она нетвердо держалась на ногах, и Филиппу ничего не оставалось, как обнять ее за плечи. На улице она, хихикая, обняла его за талию и прижалась всем телом. Окленд сразу почувствовал, как напрягся его член.

— Все было очень мило, — сказала Лола и, став серьезной, прибавила: — Я и не знала, что в кинобизнесе трудно работать.

В ресторане, разгоряченный фривольным разговором и выпитым вином, Окленд поведал восхищенно внимавшей референтке о своих проблемах с киностудией.

— Ну, дело того стоит, — заявил Филипп и небрежно погладил нежную шею Лолы. — Тебе пора ложиться спать. Я не хочу, чтобы завтра мой референт мучился похмельем.

— У-у, я завтра буду никакая, — хихикнула Лола.

В квартире она вновь с большой помпой удалилась в ванную переодеваться, а Филипп бросил на диван подушку и расстелил одеяло. Они оба прекрасно понимали, что Лола здесь спать не будет, но Филиппу хотелось соблюсти приличия. Она вышла из ванной босиком, в короткой ночной рубашечке с шелковой лентой вокруг горловины, расстегнутой как раз настолько, чтобы приоткрыть грудь. Филипп вздохнул. Собрав всю волю, он поцеловал Лолу в лоб и пошел в свою комнату.

— Спокойной ночи, — бросил он и, поборов искушение, закрыл за собой дверь.

Он разделся, оставшись в одних боксерах, и лег в постель, не выключая свет. Открыв роман «Будденброки», он почувствовал, что не может сосредоточиться, пока в гостиной сидит юная красавица в прозрачной ночнушке. Сведя брови, он пытался вчитаться, напоминая себе, что мисс Фэбрикан всего двадцать два года. Ну, переспит он с ней, а дальше что? Она не сможет на него работать, если их будут связывать интимные отношения. Или сможет? В крайнем случае он ее уволит и наймет другую помощницу. В конце концов, найти толкового референта легче, чем юную красавицу, мечтающую заняться с ним сексом.

Ну и как теперь быть? Подняться и идти к ней? На секунду у него мелькнула тревожная мысль: что, если он ошибся? Что, если Лола вовсе не хотела затащить его в постель и история с заменой труб в ее доме правда? Что, если она сейчас оттолкнет его? Вот тогда работать с ней он точно не сможет, придется увольнять. Прошла минута или две, и, к его облегчению, раздался стук в дверь.

— Филипп!

— Входи, — сказал он.

Дверь открылась, и Филипп поспешно сдернул очки для чтения. Притворяясь, что не хотела беспокоить босса, Лола прижалась к дверному косяку, сцепив руки пониже живота, как маленькая девочка.

— Можно мне стакан воды?

— Конечно, — ответил он.

— А можете мне налить? Я не знаю, где у вас стаканы.

— Пошли. — Филипп встал с кровати и, как был, в трусах, пошел к двери.

Лола уставилась на его рельефную грудь и подтянутый живот, покрытые густыми темными волосами, создававшими своеобразный узор.

— Я не хотела вас беспокоить…

— Никакого беспокойства, — заверил он, направляясь в кухню. Лола шла за ним по пятам. Филипп взял стакан и наполнил его из-под крана. Обернувшись, он чуть не наткнулся на свою референтку, стоявшую почти вплотную. Он протянул ей бокал, но вдруг передумал и обнял ее за плечи. — Лола, давай перестанем притворяться.

— Что вы имеете в виду? — лукаво спросила она, положив ладонь на густую поросль на груди Филиппа.

— Ты хочешь меня? — прошептал он. — Потому что я тебя хочу.

— Конечно. — И Лола прижалась к нему, впившись в его губы долгим поцелуем. Сквозь тонкую ткань ночной рубашки он чувствовал ее твердые полные груди и даже напрягшиеся соски. Руки Филиппа проникли под ночную рубашку, скользнули по круглым бедрам и поднялись вверх к груди; ловкие пальцы принялись играть с упругими сосками. Лола застонала и выгнулась назад, и Филипп стянул с нее кружевную рубашку. «Боже, как она красива!» — восхищенно подумал он, посадив Лолу на кухонный стол. Раздвинув ей ноги, он продолжал целовать ее в губы и медленно вести ладонь к лобку. Проникнув под трусики, тоже шелковые и кружевные, он с удивлением прислушался к ощущениям, остановился и отступил на шаг.

— Нет волос? — уточнил он.

— Конечно, нет, — гордо заявила Лола, вместе с подругами раз в месяц ходившая на восковую эпиляцию.

— Но зачем? — спросил Филипп, трогая нежнейшую кожу.

— Это заводит мужчин, — ответила Лола. — Так сексуальнее. Только не говори, что впервые видишь, — засмеялась она.

— Мне нравится, — сказал Филипп, глядя на безволосый лобок, напоминавший ему мягких голых кошек-сфинксов. Он подхватил Лолу на руки и отнес на диван. — Какая ты красивая! — шептал он.

Положив девушку на край дивана, он раздвинул ей ноги и начал лизать красноватую кожу.

— Перестань, — вдруг велела она.

— Почему?

— Я этого не люблю.