«Пятая колонна» и Русская Церковь. Век гонений и расколов

А оно вовсю пропагандировало католиков, униатов, всевозможных обновленцев, «оппозиционеров» в РПЦ. Собирало и «интеллектуальных» последователей Василия (Родзянко), сама студия «Софии» угнездилась в МГУ. Патриархия застонала, ее поносили почем зря, не стесняясь в выражениях. Например, один из ведущих радиопередач, игумен (!) Иннокентий (Павлов) комментировал в эфире очередное заявление Священного Синода: «Идиоты из Синода озаботились штрих-кодом». 23 декабря 1998 года на Епархиальном собрании Москвы Патриарх Алексий II жаловался: «Поток постоянной клеветы на Священноначалие, рядовое духовенство и служащих Московской Патриархии обрушивается едва ли не в каждой передаче этого канала. Восстановление порушенных храмов и монастырей, реорганизация приходской жизни получают, как правило, лишь негативную оценку авторов этого канала… Действуя по принципу «разделяй и властвуй», они пытаются прикрывать это призывами к обновлению Церкви, к очищению ее от недостатков и, как образец к подражанию, преподносится церковь на Западе, в основном Римско-католическая церковь».

В общем развале решил поживиться не только Ватикан. Константинопольская Патриархия тоже оказалась не против прихватить «что плохо лежит». Мы уже отмечали, что в 1992 году Алексий II и Священный Синод предоставили полную административную и хозяйственную самостоятельность Эстонской церкви, сохранив над ней лишь каноническую юрисдикцию. Но правительство Эстонии, обуянное оголтелым национал-шовинизмом, жаждало полного разрыва с Москвой, в том числе и церковного. К регистрации Эстонской Православной Церкви ставились всяческие препятствия. А вместо этого был зарегистрирован «Синод Эстонской апостольской православной церкви в изгнании», хотя он находился в Стокгольме и не имел в Эстонии даже легитимных представителей.

После этого республиканское министерство юстиции стало отказывать российскому духовенству по формальным признакам: дескать, одна «православная церковь» уже зарегистрирована, а вторую под сходным названием по закону зарегистрировать нельзя. Не помогли ни обращения, ни массовые протесты верующих. «Апостольская церковь» оказалась в республике единственной легитимной православной структурой. Власти подкрепили ее силовыми и агитационными мерами. Начали передавать ей храмы, отбирая их у Эстонской православной церкви. Или меняли настоятелей. А кто-то из священников, чтобы сохранить свои места, соглашался перейти к Стокгольмскому синоду.

В 1994 году русофобская верхушка республики организовала обращение к Константинопольскому патриарху Варфоломею, чтобы он вновь выдал томос об автокефалии «Апостольской церкви», отмененный в 1978 году, восстановил над ней свою юрисдикцию. Правдами и неправдами сумели собрать под этим обращением подписи 54 из 83 православных приходов Эстонии. А Варфоломей отказываться не стал. В феврале 1996 года взял эту церковь под свою Патриархию «по настоятельной просьбе Эстонского правительства и подавляющего большинства эстонских приходов».

Но Алексий II и московский Синод отреагировали жестко, прервали евхаристическое общение с Константинопольким Патриархатом (ЖМП № 3, 1996). Варфоломею такой ответ совсем не понравился, он задергался – оказались под угрозой идеи и проработки «Всеправославного Собора», которые он продвигал. Но и Московская Патриархия никакой поддержки от тогдашнего правительства России не получила. В 1996 году было не до нее – кипели предвыборные страсти, президентское кресло у Ельцина вот-вот мог отобрать Зюганов. Наоборот, на Церковь стали нажимать, чтобы побыстрее преодолела скандал, дополнительно не возбуждала избирателей.

Поэтому начались переговоры между Патриархатами, и стороны сошлись на компромиссном решении: в Эстонии будут временно существовать две церковных юрисдицкии, а приходы могут сами выбирать, к какой из них принадлежать. Уже в мае 1996 года РПЦ возобновила общение с Константинополем. А в Эстонии паства «свободно выбрала». Эстонцы – к «апостольской» церкви, русские – к «московской». Кстати, разделение получилось очень красноречивым. У «апостольской» церкви 7 тыс. прихожан, но ей досталось 60 приходов. А у Русской Церкви 100 тыс. верующих, но они удержали лишь 31 приход [142]. Как это было еще назвать, если не откровенными притеснениями?

Но конфликтом между РПЦ и Константинополем решил воспользоваться и «киевский патриарх» Филарет (Денисенко). Он тоже обратился к Варфоломею, чтобы признали его церковь, выдали томос на автокефалию. Однако тот решил не усугублять свару из-за Эстонии еще и новыми проблемами. Да и на Украине покровителя Филарета Кравчука сменил Кучма, начавший восстанавливать экономические связи с Россией и не хотевший портить с ней отношения. Автокефалии Денисенко не получил. А Московскую Патриархию его выходки уже допекли (как раз добавилась «коронация царя» в Ногинске). В феврале 1997 года Архиерейский Собор отлучил от Церкви и предал анафеме Филарета, а заодно и «правозащитного» раскольника Глеба Якунина.