«Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров

Тех, кто очутился «во глубине сибирских руд», непосильной работой не замучивали, в рудниках они трудились по 3 часа в день. А большинство осужденных попало в ссылки. Или со временем переводились с каторги на поселение. Они могли получать в Сибири землю, трудиться – если было желание. Если не было, могли прожить и на пособие от казны. Некоторые, как братья Бестужевы, стали богатыми сибирскими предпринимателями. Другие писали прошения, чтобы их зачислили в армию солдатами. Но служить им доводилось не в таких условиях, как обычным рядовым. Среди офицеров у них имелись знакомые, другие командиры жалели их, предоставляли поблажки. А главное, давали возможность отличиться, чтобы можно было произвести в прапорщики. Получив хотя бы низший офицерский чин, декабрист приобретал право выйти в отставку и ехать домой.

Нет, конечно же, победа гипотетической революции принесла бы пользу отнюдь не России. Но для врагов нашей страны сгодилось даже поражение. Заработал пропагандистский аппарат, конструируя красивый миф о декабристах, окружая их блеском романтики и ореолом мучеников. На этом мифе стали воспитываться новые поколения. Причем созданные подобным образом яркие суррогаты оказались чрезвычайно стойкими. Ведь их хватило и на нашу с вами долю.

Гнойник третий

Реформаторы и «расказачивание»

Будущего императора Александра II масоны постарались взять под свое влияние еще с юных лет. Внушали либеральные идеи, симпатии к былым заговорщикам, революционерам, евреям. А когда Александр Николаевич взошел на трон, сразу же была объявлена амнистия декабристам и прочим политическим преступникам. Иудеи получили право поступать в высшие учебные заведения, им дозволили вести по всей России коммерческие и финансовые дела. Получившие высшее образование автоматически приобретали дворянство.

В России забурлили крутые перемены. Освобождение крестьян, Судебная, Земская, Просветительская реформы. Ближайшими помощниками царя в этих преобразованиях, главными реформаторами стали Д. А. Милютин (военный министр), А. А. Абаза (министр финансов), М. Т. Лорис-Меликов (командующий Кавказской армией, позже министр внутренних дел). Все трое были связаны с «вольными каменщиками».

Провозглашались «устность, гласность», в стране настало подобие «перестройки» с разгулом хищничества, «приватизаций», началом революционной раскачки. Можно обратить внимание и на бессмысленную продажу Аляски – это была самая «первая ласточка» утраты российских территорий. Все последующие реформаторы будут делать то же самое, заключая Брестский, Рижский мир, отдавая Крым, уходя из Восточной Европы, подписывая Беловежские соглашения…

Представляется любопытным, что реформаторы 1860-х опередили будущих революционеров и в другой области. Они впервые взяли курс на «расказачивание». Выдвигался лозунг: поскольку, мол, Кавказская война завершилась, то «роль и задача казачества уже окончены». Начинать безоглядную ломку тогдашние деятели еще не смели, но вели свою линию исподтишка. В 1865 г. в Петербурге был создан Особый комитет по пересмотру казачьих законоположений – объявлялось, что нужно повысить благосостояние и «гражданственность» казаков. Причем предложения, выработанные в казачьих войсках, комитет даже не стал рассматривать. А Милютин на первом заседании указал, что в случаях противоречий между воинскими традициями и «гражданственностью», надо отдавать приоритет «гражданственности».

Вовсю подключилась пресса. Писалось, что «архаичное» казачество не вписывается в модели «современного» государства европейского типа, в структуры европейских армий. Либеральная газета «Голос» напрямую «голосила» – мол, нужно ли ставить вопрос о благоустройстве казачьих войск и расходах на это, если спорным является вопрос «о необходимости самого существования этих войск» как «силы, боевые качества которой не могут быть совершенны».

Упразднить казачество оказалась все же кишка тонка. Поднялись протесты, да и царь на такой шаг не пошел бы. Поэтому были расформированы только Дунайское и Башкирско-мещерякское казачьи войска. Остальные решили просто развалить. По проектам А. П. Ермолова и победоносно завершившего войну с горцами генерала от инфантерии Н. И. Евдокимова (сын солдата и терской казачки) Северный Кавказ предполагалось сделать единым казачьим краем. И если для этого не хватало потомственных казаков, широко практиковалась приписка. Казаками стали дружественные горцы – часть осетин, кабардинцев. Ермолов поверстал в казаки крестьян Кавказской губернии, отставных солдат, потом осуществлялись переселения с Украины, из Центральной России. Солдат, отслуживший 25 лет на Кавказе, сумевший выжить и после этого пожелавший остаться здесь, был уже «готовым» казаком, как и местные русские крестьяне, жившие с оружием в руках. А из других губерний ехали добровольцы – те, кто оказывались слабы для казачьей жизни, уезжали назад или погибали. И казаки выковывались из переселенцев «естественным отбором».