Пятая жизнь

Заправка встретила их полной темнотой – если б не всезнающий Слава, ее б никто и не заметил.

– Странно, – он притормозил, надеясь все-таки разглядеть признаки жизни, – сколько раз заправлялся тут ночью… Юль, ну, что решаешь? Едем дальше или останешься? Учти, следующая будет километров через семьдесят, почти под Белгородом.

– Так далеко? – испугалась Юля.

– Есть ближе, но ночью они, точно, не работают.

– А как я оттуда доберусь?.. – при этом она подумала, что все равно так будет лучше, чем сидеть одной, посреди леса на закрытой по непонятной причине АЗС.

– Тут два варианта, – продолжал рассуждать Слава, – либо заправщица заболела, либо бензин кончился. Если заправщица, то утром придет другая смена, а, вот, если бензин?.. Но это вряд ли – сюда, насколько я знаю, регулярно привозят.

– Мы остаемся, – сказал Борис.

Юля решила, что ослышалась, но Славе фраза тоже показалась странной.

– «Мы» – это значит, вы вместе? – уточнил он.

– Ну, не бросать же девушку одну в чистом поле? А мне спешить некуда – завтра поймаю другую попутку, и все дела.

– Не скажу, что вы оба психи, но веселые ребята, это точно, – заключил Слава, скептически качая головой.

Юля сидела совершенно обалдевшая, и очнулась только когда Борис, вытащив со «спалки» сумку, перегнулся через ее колени и открыл дверь.

– Выходим, – сказал он, – конечная станция.

Юля молча выпрыгнула из кабины; услышала, как Борис захлопнул дверь. МАЗ взревел и обдав обоих жарким вонючим облаком, пополз дальше, натужно набирая ход.

– Пойдем, глянем, что там случилось, – бросив сумку на плечо, Борис направился к зданию.

Шорох шагов в ночи, будто дышавшей теплом и романтикой; безжизненное стеклянное строение; случайный попутчик, который мог оказаться, кем угодно… Юля подумала, что так начинается большинство триллеров, и сейчас им предстоит встреча с дьяволом, явившимся, то ли из прошлого, то ли из будущего. Будет море крови, а в конце… здесь сюжеты рознились, в зависимости от настроения режиссера.

Однако все оказалось намного прозаичнее. Над окошком кассы белел листок, и когда Борис осветил его зажигалкой, Юля прочитала отпечатанные на принтере строчки: «АЗС временно работает с 7.00 до 24.00».

– До открытия… – Борис посмотрел на часы, – три часа. Но главное, бензин есть, – в его голосе чувствовалось облегчение. Видимо, при виде мертвой станции ему приходили мысли, аналогичные Юлиным.

Он бросил на порожки сумку и уселся, достав сигарету.

– Тебе не холодно?

– Нет, – Юля тоже села, радуясь, что на ней старые джинсы и майка, а не платье; тоже закурила, бездумно вглядываясь в темноту, обрывавшую перспективу перед самым ее носом. Даже не верилось, что через пару часов робкий свет, возникнув на востоке, начнет разрастаться, постепенно возвращая миру знакомые очертания, оживляя из небытия краски и звуки.

– Зачем же ты искала меня? – Борис повернулся к девушке.

– Сама не знаю, – произнеся эту абстрактную фразу, Юля подумала, что, наверное, лучше все рассказать, положив конец этой странной истории, а завтра заправиться и к обеду предстать перед Пашей с покаянием. …Скажу, что сильно обиделась и из принципа, ночевала в машине. Не выгонит же он меня?..

– Слава пытался объяснять… – Бориса явно не устроил ответ, – но я не могу вспомнить, чтоб у нас были хоть какие-то отношения. Ты красивая, смелая, но я тебя не знаю.

– Похоже, тебя я тоже не знаю, – однако мысль об отношениях выглядела новой и интересной, впервые заставив подумать о «человеке-сне», как о мужчине.

…Нет, Паша реально круче… зато этот добрый, и он не считает меня дурой… пока не считает… – Юля вздохнула, но не с сожалением, а, скорее, от умственного напряжения – пытаясь выстроить мысли в логическую цепочку.

– Несколько лет назад… – начала она и тут же поняла, что начала не с того, – ты веришь снам?

– Я не вижу их, – Борис выбросил докуренную сигарету.

– Так не бывает. Я где-то читала, что сон обязательно состоит из двух стадий – глубокий сон, когда мозг отключается полностью, и кратковременной, когда и возникают сны. Эта, вторая, стадия длится всего минуты, поэтому многие сны не запоминаются, но видят их все.

– Может быть. И что там, в твоих снах?

– К сожалению, конкретики я мало помню, но там постоянно фигурирует человек, очень похожий на тебя. Не знаю, как объяснить… это, вроде, внутренняя память… нет, теперь я понимаю, что это не ты!..

– И чем вы занимаетесь с тем человеком? Ну, во сне.

– Разговариваем. Не знаю о чем и на каком языке, но у меня осталось ощущение голоса и такое обволакивающее чувство благости, что ли.…

– Со мной так никогда не было. Хотя хотелось бы, – Борис усмехнулся, – понимаешь, я писатель…

– Правда?!.. – Юля никогда не общалась с писателями.

– Если честно, я не издал еще ни одной книги, но пишу.

Юля подумала, что для начинающего автора он староват (в этой роли ей почему-то виделся розовощекий юноша, декламирующий стихи в школьном актовом зале), но, с другой стороны, неизвестно, когда к кому прилетает Муза. Возможно, через много лет окажется, что он – гений, не понятый при жизни; ведь бывало ж такое в истории.

– И о чем ты пишешь? – спросила она, решив, что, если это окажутся детективы или фантастика, то не только сейчас, но и через много лет он не будет никому нужен.

– О жизни, о людях, о природе… короче, о том, как все в этом мире сосуществует; о Боге, который живет в каждом из нас… в общем, это ближе к философии, чем к беллетристике.

– Интересно, – сказала Юля, подумав при этом, что вряд ли осилит книгу с одними философскими рассуждениями.

– Понимаешь, я не знаю, откуда это убеждение, но мне кажется, что понятие Бога гораздо шире, чем преподносят канонические религии… ну, хотя бы потому, что этих религий слишком много. Я, конечно, не богослов и не владею вопросом в совершенстве, но посуди сама: как Иисус, Аллах, Будда и все прочие уживаются на небе? Они ж должны тогда как-то общаться, но об этом нигде ничего не сказано. А если считать их одним богом, имеющим у разных народов разные имена – сейчас это модная теория, то почему у них разные истории, разные ритуалы?.. Да вообще все разное!

Юля, никогда не забивавшая голову подобной ерундой, вдруг вспомнила, как только что, совершенно неосознанно, обращалась к Богу, как к последней инстанции, и получается – неизвестно еще, что привело в нужное место и в нужное время именно Славину фуру, а не какую-нибудь другую. Но сформулировать все это она не смогла, поэтому спросила:

– И что?

– Вот я и хотел бы понять, что.

– Понял?

– Пожалуй, нет. Но лично мне кажется, что Бог везде – он не имеет конкретного обличья, а рассеян среди всего живого…

– А что тогда на небе? – собственно, Юлю не особо волновало местонахождение Бога, но требовалось скоротать время, а самой ей рассказать было не о чем.

– Не знаю, – Борис вздохнул, – может, совсем ничего, кроме звезд и планет… но уж рая там нет, точно! Весь наш рай, а вместе с ним и ад, находятся здесь, на земле.

– Значит, умирая мы никуда не попадаем, а, типа, исчезаем?

– Почему? Искра божья, которая есть в каждом, не может исчезнуть. Думаю, она просто переходит в другую оболочку.

– …но если туп, как дерево, родишься баобабом, и будешь баобабом тыщу лет, пока помрешь… – процитировала Юля.

– Возможно, и так….

Вдали появились яркие точки фар. Приближаясь, они выхватили из темноты фрагменты леса, похожие на театральные декорации, и вдруг Юля увидела первого «актера». …Волк!  – подумала она испуганно, хотя вблизи никогда не видела этого зверя, – да нет, в наших местах их же давно уничтожили!..

Животное вышло на обочину и остановилось, пропуская машину. Та промчалась мимо, будто опустив за собой занавес, и Юле показалось, что стало еще темнее, чем прежде.

– Ты видел его? – она сжала руку Бориса.

– Кого?

В ответ послышалось рычание. Когда появились очередные фары, стало видно, что животное не одно – это была целая стая, но не волков, а собак самых разным пород, и они, оказывается, подошли уже совсем близко.

– Я боюсь… я читала, что они нападают на людей.

Один из псов, в роду которого явно преобладали овчарки, отделился от стаи, но тут снова стало темно. Борис поспешно щелкнул зажигалкой, и зверь остановился всего в паре шагов, страшно морща нос; из оскаленной пасти струйкой потянулась слюна, шерсть на загривке поднялась.

– Не двигайся, – прошептал Борис.

– Мамочка… – Юля впилась ногтями в его руку.

– Ничего не бойся.

Юля увидела, что человек и собака, не мигая, смотрят друг на друга. …Господи, я не хочу умирать!.. Сейчас они все кинутся… надо же что-то делать…

Но тут пес попятился, поджал хвост и потрусил обратно к трассе, а следом за ним и вся стая, повизгивая, исчезла в темноте.

Облегченно вздохнув, Борис сунул зажигалку в карман.

– Прости, – Юля разжала онемевшие пальцы, – я тебя, кажется, оцарапала. А как это у тебя получилось?

– Я сказал им, что лучше разойтись миром.

– Я серьезно, – обиделась Юля.

– И я серьезно. Я отыскал в нем ту самую божью искру, несущую добро и любовь, и пес меня понял.

– Это, типа, согласно твоей теории?

– Ну, какой теории?.. – Борис усмехнулся, – просто я думаю, что мир устроен именно так. Ты вся дрожишь…

– Это от страха. Сейчас пройдет.

Борис обнял девушку, и Юля почувствовала, что остатки страха испарились; всего секунду назад она собиралась спросить, что будет, если стая вернется, но теперь вопрос показался глупым – если они и вернутся, то только для того, чтоб улечься у их ног. И, вообще, это самая замечательная ночь в ее жизни! Темнота, из пристанища миллиона опасностей, вдруг превратилась в огромное одеяло, как в детстве укрывающее от всех невзгод…

Так они и просидели молча, пока на горизонте не возникло едва заметное свечение, которое тут же отразилось в облаках, сделав их призрачно-розовыми; потом обозначился контур леса, а над полем, простиравшимся вокруг заправки, раздалась птичья трель, объявляя о наступлении утра. Это было совершенно сказочное ощущение, будто и ты сам рождаешься заново вместе с новым днем.

– Я никогда так не встречала рассвет! – сказала Юля восторженно.

– Я люблю рассветы, – Борис сильнее прижал к себе девушку, – и никто не сможет меня убедить, что Бог только создал мир, но не присутствует в каждой частичке этой ежедневно просыпающейся заново жизни. Разве нет?

Юле не хотелось разговаривать – окружающая картина настолько захватила ее, что всякая философия просто теряла смысл. Вместе с солнечными лучами, прямо у нее на глазах распускались цветы, появлялись бабочки и жужжали пчелы; птиц оказалось вокруг видимо-невидимо, а пустое шоссе казалось дорогой к солнцу… Не получив ответа, Борис замолчал, тоже окунувшись в это таинство рождения.

Однако ощущение сказки вскоре прошло. То ли в этом был виноват поток автомобилей, принесший с собой непрерывный гул и вонь выхлопных газов, то ли сам пейзаж, обретя конкретные формы, сделался более прозаичным.

– Как все-таки было здорово… – вздохнула Юля, освобождаясь от объятий, – мы почему-то всегда мечтаем о будущем; всегда нам кажется, что там будет лучше….

– Это глупая логика, когда настоящее считается лишь ступенькой к эфемерному «светлому будущему». Как правило, люди не доживают до него, а настоящее теряют безвозвратно.

…А ведь правда!  – Юля растерянно посмотрела на своего нового «гуру», – и почему эта простая мысль мне никогда не приходила в голову? Действительно, ведь каждый день уносит кусочек жизни; так какой смысл надеяться на жалкий ее остаток, который неизвестно, будет или нет?.. Ей стало обидно за прожитые годы. …Все ж могло быть по-другому и такой рассвет, как сегодня, я б могла увидеть пять или даже десять лет назад!..

– Борь, – сказала она задумчиво, – почему мы не встретились раньше?..

– Как не встретились? – Борис засмеялся, – я ж приходил к тебе во сне, сама рассказывала. Может, я тебе все это уже говорил, только ты не запомнила.

– А может! – Юлины глаза азартно блеснули, и она, в порыве, схватила его руку, – точно! Я не подумала об этом!..

– Вот, видишь, – он снова обнял ее и как бы случайно взглянул на часы, – между прочим, половина седьмого.

– Уже? – Юля вспомнила о брошенной машине, о бензине, о Паше, с которым придется объясняться, но все это показалось настолько чужим, в сравнении с тем, что она испытывала в данный момент. …Все это нужно для будущего,  – подумала она, – и машина, и Паша. Пусть они и остаются в своем будущем – зачем ломать сказку?..

– Кажется, к нам кто-то едет, – Борис поднялся; Юля тоже увидела, как красная «восьмерка» свернула с трассы.

– Чего это вы тут делаете? – удивился водитель, когда «восьмерка» остановилась. Похоже, его сбило с толку отсутствие поблизости автомобиля, но Борис улыбнулся.

– Сторожим. Как видите, за ночь никаких происшествий не случилось, а за работу мы хотим приобрести канистру бензина.

Девушка, сидевшая в «восьмерке», открыла дверцу.

– Сейчас нальем. Подождите минутку.

– А ночью вы почему перестали работать?

– Пусть сначала собак отстреляют, – водитель тоже вышел из машины, – раньше они хоть кур подворовывали, а теперь и на людей кидаются – ночью поссать не выйдешь. Это у нас, типа, забастовка. А вы давно сидите?

– Давно. С собаками, кстати, нашли общий язык.

– Ну-ну, – парень скептически покачал головой, обходя продолжавшую сидеть на порожках Юлю.

Ей так не хотелось уходить, что даже возникла нелепая мысль, чтоб бензин вдруг просочился в землю и им еще долго-долго пришлось ждать бензовоз. …Хотя какой в этом смысл? Настоящее ведь обновляется каждую секунду, становясь прошлым, которое такая же бессмыслица, как и будущее. Надо жить настоящим!..

Белые «Жигули» с привязанными к крыше удочками подкатили к одной из колонок, и Юля поняла, что уже мешает работать; встав, она вслед за парнем, зашла в тесный магазинчик, где торговали маслами и автокосметикой.

– А куда налить есть? Хоть в банку какую-нибудь.

– Зачем в банку? – парень достал новенькую канистру, – литров пять, наверное, хватит? А то нести тяжело…

– Донесем, – Борис тоже вошел в магазин, – я тебя провожу, на всякий случай, а то вдруг с машиной чего…

…А если ее, вообще, угнали?!..  – Юля с ужасом представила, что тогда будет, и как объяснить Паше, зачем ее занесло в Белгородскую область?.. Настроение сразу упало и даже прошедшая ночь перестала быть волшебной. …Хоть не возвращайся домой!.. Но взглянув на Бориса, уже договаривавшегося с водителем «Газели», она вдруг решила, – это ж опять будущее! Зачем я снова пытаюсь жить будущим? Когда оно станет настоящим, тогда и буду решать проблемы…