Пятизвёздочный жених

Резко остановившись, я обернулась к нему:

– Когда хочешь закончить разговор по мобильному, надо нажимать на кнопку, а не закрывать флип! Для частного детектива – непростительная ошибка.

Алекс молчал. Я едва сдерживала слезы.

– Теперь ты счастлив? Сначала распотрошил мою сумку, потом следил за мной, выведал все секреты и разгадал меня, как один из своих кроссвордов. И что теперь? Отложишь на полку? Ведь, кажется, так ты сказал дяде?

Он смущенно поскреб пятерней небритую щеку:

– Я не привык говорить о своих чувствах. Ни с кем.

– А я хочу знать о твоих чувствах! О тревогах, радостях и печалях. О твоем прошлом.

Я попыталась заглянуть ему в глаза, но Алекс отвел взгляд.

– Ты снова ускользаешь! С удовольствием копаешься в моей жизни, но не пускаешь даже на порог своей!

– Мне уже поздно меняться, пойми. Ты готова принимать меня таким, какой я есть?

Я молчала.

– Маш?

– Знаешь, наши отношения похожи на американские горки. Сначала ты взлетаешь вверх, а потом несешься вниз и отбиваешь все внутренности. Не могу так больше. Я устала. Хочу все спокойно обдумать и взвесить.

Он достал сигарету, щелкнул зажигалкой и закурил.

– Ну что ж… кхм… Это правильно, очень по-взрослому и… совсем на тебя не похоже!

– Как-то ты сказал, что мне пора взрослеть? Я повзрослела.

Глава 25

Еще недавно у меня было целых два мужчины, а к вечеру воскресенья не осталось ни одного. Удачные выходные!

В понедельник с утра, выбирая джинсы, я нервничала. Сегодня первый рабочий день. Как после позорного изгнания меня встретят коллеги? Наконец, подходящие брюки были найдены. Натянув их, я выпила кофе и спустилась на лифте в туманное сизое утро. Кутаясь в кожаную куртку и пуская клубы пара, я обреченно двинулась к метро.

– Маша, подожди!

Из тумана вышел Макс.

– Я хотел… Понимаешь, как бы это… – начал мямлить он.

Я вскинула брови:

– В чем дело? Мышка что-то забыла в моей постели?

Он заморгал и неловко взмахнул руками, словно теряя равновесие.

– Ладно, что случилось? Выкладывай, – смягчилась я.

– Хочу, чтобы ты знала, мы с… ней расстались и больше никогда не увидимся. Я хотел спро… узнать, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

Из его ноздрей шел пар, как у загнанной лошади.

– Уже простила, и ты меня прости.

– За что? – опешил он.

– За то, что несправедливо обижала, обманывала. За то, что не любила так, как ты того заслуживаешь. Знаешь, наши отношения с самого начала были ошибкой, уж лучше бы мы так и оставались друзьями.

– Мы же собирались пожениться.

– Свадьба все равно не состоялась бы. Не только из-за того, что произошло с Мышкой, не вини себя. Ты еще встретишь девушку, которая сделает тебя счастливым… Ну, я пойду? Первый рабочий день, не хочу опаздывать.

Я направилась к метро.

– Маша! – истошно заорал Макс.

Я обернулась.

– Посмотри на меня внимательно! Посмотри, потому что больше ты меня никогда не увидишь! Слышишь? Никогда в этой жизни! – с пафосом воскликнул Макс.

Я увидела его ровно через неделю. На драном диванчике под рогами. Макс принес мне забытую расческу. Он снова просил прощения, канючил, а потом визжал, что я сама во всем виновата. Эти соседские рога в коридоре определенно плохо на него влияли.

Когда уговоры не подействовали, посыпались традиционные эсэмэс с угрозами. В конце концов, он явился ко мне в дом, как судебный пристав, с описью имущества. Изъял кудрявую зубную щетку, расческу, засохший крем для обуви и Друрию. Содрал со стены подаренные им полки и обещал вернуться за настольной лампой, что показалось совсем уж странным, ведь ее я купила на собственные деньги.

Вот уж правду говорят: хочешь узнать своего мужчину по-настоящему, расстанься с ним.

На работу я все-таки опоздала. Но, скажу сразу, все прошло хорошо! Аркадий Георгиевич принес мне публичные извинения. Правда, потом публично отругал за самовольно взятый отпуск и почему-то обозвал нашу редакцию публичным домом.

– Когда хотят, приходят, когда хотят, уходят! Здесь вам не бордель, а приличная организация с жестким рабочим графиком, – проорал он и выскочил из редакции, хлопнув дверью.

Больше в этот день в офисе его никто не видел.

– Машуля, отлично выглядишь! Ну, как там турецкие мачо? – Меня окружили Викуля, Эльвира и еще несколько человек.

Коллеги вели себя как ни в чем не бывало. Традиционные поцелуи в воздух около щеки, вопросы о поездке и дежурные шутки посыпались, как горох из мешка. Я тоже целовала воздух и вежливо улыбалась в ответ, но сердце оставалось холодным и безразличным. Теперь я знала цену всем этим офисным любезностям.

Когда ажиотаж вокруг моей персоны поутих и коллеги разошлись по местам, я подсела к Аполлинарии. Вооруженная красной ручкой, она правила чей-то текст.

– А у меня для вас небольшой презент. – Я положила перед начальницей большую коробку турецких сладостей.

– Подмазываешься к редактору? – воодушевилась она.

– Точно! А еще хочу сказать спасибо.

Аполлинария озадаченно вскинула брови:

– За что?

– Ну как же! В этой жуткой истории вы были единственной, кто встал на мою сторону, и потом ведь именно благодаря вам все выяснилось!