Пятнадцатый камень сада Рёандзи

Женщина испугалась и принялась отказываться от моей любезности. В вагоне повисла напряженная тишина. Пассажиры перестали читать, есть и уставились на меня. Молодой японец, подле которого стояла женщина, опустил журнал и тоже посмотрел в мою сторону. Сесть я уже, разумеется, не мог. Чуть ли не силой заставил женщину занять мое кресло. Тишину нарушили голоса. Японцы, наверное, не ожидали, что я могу понять их, и громко заговорили между собой: "странный он какой-то, отдал свое место", "чего с него взять, иностранцы, они ведь "чокнутые". Кто-то прыснул от смеха. Во взглядах, обращенных ко мне, я читал удивление, насмешку или жалость, какую испытывают к безнадежно больному человеку. Я поспешил уйти из вагона.

Какой же логикой руководствовались, по моему предположению, находившиеся в вагоне японцы?

"Я заплатил за билет и занимаю место, согласно билету,- рассуждал наверняка каждый из них.- Поэтому разве обязан я отказываться от того, что принадлежит мне по праву? Ошибку допустила железнодорожная компания, следовательно, она - и никто другой - должна нести материальную и моральную ответственность, терпеть из-за ошибки урон".

Вообразим, однако, что женщина, вошедшая в вагон с ошибочно проданным ей билетом, - жена президента какой-нибудь фирмы, а в вагоне ехал сотрудник той же фирмы, знавший супругу президента в лицо. Словно тугой пружиной выбросило бы этого японца из кресла. Он мобилизовал бы весь запас изысканных выражений, чтобы убедить женщину занять его место, помог бы снять со спины ребенка, уложил бы на полку сумки да еще сбегал бы в буфет за чаем или соком.

Японская вежливость - не только расчетливая угодливость ради прибытка, а и обдуманное миротворчество во имя соблюдения общинного согласия или предупреждения "потери лица". Японский язык прекрасно приспособлен к выражению подобного рода вежливости.

Японцы чураются говорить "нет". Это вежливость по-японски - пусть нерешенной останется проблема, но зато не исчезнет гармония. "Я прекрасно понимаю ваше идущее от сердца предложение, но, к несчастью, я занимаю иное положение, чем вы, и это не позволяет мне рассмотреть проблему в нужном свете, однако я обязательно подумаю над предложением и рассмотрю его со всей тщательностью, на какую способен". Слыша такую тираду, невольно проникаешься симпатией к собеседнику и с легким сердцем соглашаешься ждать итога "тщательного обдумывания" проблемы. Но ждать можно до второго пришествия, поскольку в действительности японец сказал "нет". Американцы вполне обоснованно ехидничают: "Поступать можно трояким способом - правильно, неправильно и по-японски".

В японском языке глагол стоит в конце фразы. Увидев реакцию на первые слова, говорящий располагает временем учесть ее и, скажем, смягчить фразу, если она прозвучала в начале слишком жесткой, применив соответствующий глагол. Говорящий имеет возможность даже полностью изменить первоначальный смысл фразы, поставив в конце отрицание. Видимо, за это и назвал японский язык "языком дьявола" очутившийся в Японии в XVI веке миссионер-иезуит Франсис Ксавье.

Понимаемая по-японски вежливость заставляет избегать ясных, хорошо аргументированных заявлений. Вместо них японец пускает в ход обрывки фраз, жесты, взгляды, употребляет косвенные двусмысленные высказывания, призванные не передать собеседнику свои мысли, а почувствовать его настроение, выяснить его позицию. Способность дознаться посредством такой беседы о чужих намерениях, чтобы подладиться к ним или, наоборот, им противостоять, не уронив при этом достоинства противоположной стороны, считается у японцев важным качеством. Оттого-то Япония и получила наименование "котоагэсэну куни" - "страны, где люди не спорят". Лауреат Нобелевской премии в области физики Хидэки Юкава с горечью говорил, что когда он размышлял о физических проблемах, то делал это не на японском, а на английском языке.

Мне рассказали о таком случае. Заведующего сектором большой фирмы внезапно перевели во второстепенный отдел. Заведующего оставили в прежней должности, но нельзя было не догадаться, что это - понижение. Он решил обратиться за разъяснением к директору, с которым находился в дружеских отношениях. Когда заведующий пришел к директору домой, его провели в кабинет, где уже был сервирован чай. Гость пил чай и в ожидании директора оглядывал комнату. В "токонома" - нише, предназначенной для декоративной вазы, картины или икебаны,- заведующий увидел выписанные художником-каллиграфом на бумажном листе иероглифы: "Терпение - сокровище на всю жизнь". Постепенно к нему стало возвращаться спокойствие. Ему показалось, что он очнулся от долгого сна. Вошел директор. Заведующий находился уже в умиротворенном состоянии и не стал предъявлять претензий. Они спокойно поговорили о малозначащих вещах и разошлись, оставшись друзьями. Заведующий с энергией взялся за работу на новом месте и по прошествии нескольких лет вернулся с повышением в ведущий отдел.