Владимир Дмитревский

ПЯТНИЦКИЙ

*

© Издательство «Молодая гвардия», 1971 г.

Сыновьям товарища Пятницкого — Игорю и Владимиру — посвящаю

Вы видите, что мы боремся не только за победу социализма для нас, не только за то, чтобы дети наши вспоминали о капиталистах и помещиках, как доисторических чудовищах, — мы боремся за то, чтобы рабочие всего мира победили вместе с нами.

Ленин

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Утром 30 января 1932 года светлый «бьюик» с брезентовым верхом затормозил возле углового четырехэтажного дома на Моховой.

Часы на Спасской башне отзвонили четверть — было девять часов сорок пять минут.

Из машины не без некоторых усилий выбрался коренастый, полный человек в теплом пальто и высокой каракулевой шапке. Подошел к невзрачной двери, выкрашенной темной охрой, переложил туго набитый портфель-чемодан из правой руки в левую и дернул дверь на себя.

— Позвольте поздравить вас, товарищ Пятницкий, — торжественно и прочувствованно провозгласил вахтер.

— Это с чем же?

— Дак ведь же именины… Наслышаны. А потом и в газетах.

Пятницкий досадливо передернул плечами, нахмурился, но тут же заставил себя скупо улыбнуться.

— Спасибо, Матвей Никанорович. Расту, да только уж вниз.

Подошел к лифту, захлопнул за собой дверь и наперекор только что сказанному с грохотом вознесся вверх.

А вахтер вытащил пачку «Пушки» и, разминая толстую папиросу, думал, что вот уже сколько лет можно проверять по товарищу Пятницкому часы. Всегда без четверти десять и обязательно предъявит свое исполкомовское удостоверение. Справедливый человек! Строг, конечно, но и к себе самому без послабления относится. Так и должно быть, дисциплина для всех одна. Да и учреждение-то у нас особое — Ис-пол-ком Ком-му-нис-ти-ческого Ин-тер-на-цио-нала!

Размышления вахтера были прерваны хлопаньем двери. С потоками сизого морозного воздуха один за другим входили сотрудники Коминтерна и КИМа, здоровались, предъявляли пропуска и устремлялись к лифту. Впрочем, многие предпочитали пеший ход и, не дожидаясь мечущейся вверх и вниз кабины лифта, взбегали по старым, заметно стертым ступеням лестницы.

Часы на Спасской башне ударили десять раз, и ледяной голубоватый воздух не сразу растворил в себе гулкое медное эхо.

Рабочий день ИККИ начался.

…Пятницкий, кивнув своему секретарю Фане Вазовской, сразу же прошел в кабинет, разделся, ощущая некоторое неудобство от нового, с иголочки, синего костюма, протиснул палец между кадыком и накрахмаленным воротничком белой рубахи и, чертыхнувшись, попытался хотя бы немного ослабить тугой узел галстука.

Сел за стол и привычным жестом придвинул к себе кипу уже приготовленных сегодняшних газет.

Зашелестели страницы «Правды». Так и есть! «К 50-летию тов. Пятницкого» занимает несуразно много места. И сколько подписей! Подумаешь, какое важное событие — одному из бойцов большевистской партии стало на один год больше! Наспех пробежал глазами слова дружбы, признания, восхищения и почувствовал, как жаркая краска стыда полыхнула по щекам, залила подбородок, шею… Ну зачем это? Зачем! Я же просил, предупреждал…

Прирожденная скромность, яростное неприятие любого проявления аффектации, позы, комчванства, вообще свойственные натуре Пятницкого, усугублялись еще и тем, что вся его многолетняя деятельность в партии — очень важная, просто необходимая, проходила не на авансцене, а за кулисами. И была известна лишь очень ограниченному кругу лиц. «Мое дело не высокая политика, а хорошо налаженная техника», — частенько говаривал он, без тени зависти восхищаясь блистательным талантом Луначарского, Мануильского, Кржижановского и других признанных ораторов, полемистов и пропагандистов партии. Так было в подполье, так осталось, как он полагал, и теперь, когда он стал одним из секретарей Исполкома Коминтерна.

Что-что, но «технику» он действительно знал назубок и в этом вопросе без ложной скромности считал себя крупным специалистом. Организация транспорта большевистской литературы в Россию, подготовка и посылка людей из-за границы в Россию и из России за границу с бременем тяжкой личной ответственности за их безопасность, создание подпольных типографий, нелегальных явок, подготовка необходимых документов, разоблачение провокаторов — вот она, довольно многогранная «техника» партии, целые десятилетия находившейся в глубоком подполье.