Читаем Пятый полностью

Пятый

Давний закон гласит: всё, что ты посылаешь в мир, возвращается в троекратном размере. Посеешь зло – пожнешь зло, посеешь добро – получишь добро. И всё вернётся троекратно.

Nemo

Проза / Современная проза18+

Nemo

Пятый

Часть 1

В объятьях полярного круга,Где дремлют в забвении сказки,Где небо на части рвёт вьюга,Есть край, что не ведает ласки.И сердце навряд ли оттаетВ сжигающем ободе льда.Из здешних никто не узнаетВраждебного краю тепла.Непросто там будет остаться,В душе сохраняя покой,И чарам глуши не поддаться,В момент запасаясь бронёй.Давно тут ведётся охотаНа белых пушистых волков.У местных одна лишь забота:Сбежать от смертельных оков.
"Убить или быть убитым?" -Не самый простой вопрос.Но если мораль позабыта,Какой с тебя станется спрос?Что если толкает не голодВ леса на охоту пойти,А жалкий бессмысленный поводРаскрасить унылые дни?Однажды таких три умельцаОтправились волка искать.Не знало пощады их сердце,Они лишь умели желать.Не знал пустоты их желудок,А дома ждала их семья.Хватаясь за старый обрубок,По лесу шагали друзья.Смеясь и, как дети, играя,Случайно напали на след.
Что было так странно для края,Где зверь избегает всех бед.Где зверь осторожен уж слишком,Как было всегда испокон.Что лемминг, что северный мишкаНе станет идти на рожон.Итак, не сбиваясь со следа,Они увидали нору.В ней самка кормила обедомСмиренно свою детвору.Заметив людей, зарычалаДа вся ощетинилась враз.Охотники едко заржали,Считая количество глаз.Волчица закрыла потомство,Не будет она уступать.Её материнское свойствоНикто не сумеет отнять.
Вдруг жуткое в гневе рычаньеРазрезало пустошь лесов.И тотчас спустилось молчаньеХолодным бесстрастием льдов.Рык тот издала не волчица,Причиной его был другой.Стоял он как раз на границе,Стоял неприступной стеной.Бесстрашным отец был семейства,Отчаянным в мире волков.С людьми не потерпит соседства,Он в глотку вцепиться готов.Но щёлкнул затвором чуть раньшеОдин среди бравых ребят.И вмиг, будто иней опавший,Волк рухнул, как сомном объят.Его безмятежность ленивоУкрасила времени бег.
Волчица завыла тоскливо,Увидев алеющий снег.Затем и её накормилиГорячим свинцом. Так онаНи разу не заскулила.С главою семейства легла.Щенки повылазили следом,Ища столь родное тепло.Доселе им страх был неведом,В глаза не смотрело им зло.Уткнулись в горячее телоЧетыре наивных комка,Четыре сверкающе белых,Как в небе плывут облака.Стрелок, что был дважды так точен,В усы усмехнулся слегка.Раздался в тиши одиночный,Тверда оказалась рука.С земли поднимая улов свой,

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
В круге первом
В круге первом

Во втором томе 30-томного Собрания сочинений печатается роман «В круге первом». В «Божественной комедии» Данте поместил в «круг первый», самый легкий круг Ада, античных мудрецов. У Солженицына заключенные инженеры и ученые свезены из разных лагерей в спецтюрьму – научно-исследовательский институт, прозванный «шарашкой», где разрабатывают секретную телефонию, государственный заказ. Плотное действие романа умещается всего в три декабрьских дня 1949 года и разворачивается, помимо «шарашки», в кабинете министра Госбезопасности, в студенческом общежитии, на даче Сталина, и на просторах Подмосковья, и на «приеме» в доме сталинского вельможи, и в арестных боксах Лубянки. Динамичный сюжет развивается вокруг поиска дипломата, выдавшего государственную тайну. Переплетение ярких характеров, недюжинных умов, любовная тяга к вольным сотрудницам института, споры и раздумья о судьбах России, о нравственной позиции и личном участии каждого в истории страны.А.И.Солженицын задумал роман в 1948–1949 гг., будучи заключенным в спецтюрьме в Марфино под Москвой. Начал писать в 1955-м, последнюю редакцию сделал в 1968-м, посвятил «друзьям по шарашке».

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Историческая проза / Классическая проза / Русская классическая проза