Пидор

— Где этот блядский предсказатель? — сказал Ли, озираясь.

— Он тебе лапши навешал? — спросил Аллертон.

— Вот именно.

Мэри ушла с перуанцем. Ли допил третий стакан и повернулся к Аллертону.

— Я скоро собираюсь в Южную Америку. Поехали со мной? Тебе это не будет стоить ни цента.

— Дело не в деньгах.

— Со мною нетрудно ладить. Мы можем прийти ко взаимовыгодному соглашению. Ну что тебе терять?

— Независимость.

— А кто покушается на твою независимость? Трахай хоть всех телок Южной Америки. Я прошу только одного: будь с папой ласковым, скажем, два раза в неделю. Я ведь немного прошу, а? А кроме этого я куплю тебе обратный билет сможешь уехать, когда захочешь.

Аллертон пожал плечами:

— Я подумаю. У меня работа еще на десять дней. Точно скажу, когда закончится.

— Твоя работа… — Ли собирался сказать: «Я заплачу тебе за десять дней работы», — но вместо этого произнес: — Ладно.

Работа Аллертона в газете была временной, да и в любом случае он был слишком ленив, чтобы задерживаться где-то надолго. Следовательно, его ответ означал отказ. Ли все равно поговорит с ним через десять дней. «Сейчас на него с этим лучше не нажимать», — думал он.

* * *

Аллертон собирался съездить на три дня в Морелию с сотрудниками по газете. Вечером накануне отъезда Ли охватило маниакальное возбуждение. Вокруг его столика собралась шумная толпа. Аллертон играл с Мэри в шахматы, а Ли шумел как только мог. За его столом не смолкал хохот, но всем было как-то не по себе — точно они предпочли бы оказаться в каком-нибудь другом месте. Ли они считали немного чокнутым. Но всякий раз, когда он доходил до какого-нибудь скандального излишества речи или поведения, он осекался и вместо этого произносил что-нибудь банальное.

Ли выскочил из-за стола навстречу вновь прибывшему:

— Рикардо! Amigo mio! Целую вечность не виделись! Где ты был? Ребенка рожал? Да сядь ты уже на свою задницу, или что от нее осталось за четыре года на флоте. Что с тобой такое, Ричард? Женщины? Я рад, что ты пришел ко мне, а не к одному из этих шарлатанов этажом выше.

При этих словах Аллертон и Мэри ушли, предварительно немного посовещавшись вполголоса. Ли, ни слова не говоря, посмотрел им вслед. «Играю для пустого зала», — подумал он. Заказал еще рома и запил им четыре таблетки бензедрина. Ему ударило в голову, и он выкурил еще косяк. «Ну, публика будет в восторге», — подумал он.

Помощник официанта поймал мышь и теперь держал ее за хвост. Ли вытащил старомодный револьвер 22 калибра, который иногда носил с собой:

— Держи этого паразита повыше — я его разнесу в клочья, — сказал он, становясь в позу Наполеона. Мальчишка привязал к хвосту веревку и вытянул руку. Ли выстрелил с трех футов. Пуля снесла мыши голову.

— Если бы ты поближе подошел, мышка бы прямо в дуло залезла, — сказал Ричард.

В бар вошел Том Вестон.

— Вот идет наш блядский предсказатель, — объявил Ли. — Сатурн пошел в другую сторону и твою жопу к земле тянет, чувак?

— Мою жопу к земле тянет, потому что мне нужно пива, — ответил Вестон.

— Так ты пришел в нужное место. Пиво для моего друга-астролога… Что такое? Прости, старик… — Ли повернулся к Вестону. — …но бармен говорит, что звезды встали не так, и пива тебе не полагается. Видишь ли, Венера в шестьдесят девятом доме, а Нептун разгулялся, поэтому с такими предзнаменованиями пива тебе нельзя. — Ли запил черным кофе катышек опиума.

Вошел Хорэс и коротко и холодно кивнул Ли. Тот бросился к нему и обнял:

— Это больше нас с тобой, Хорэс, — сказал он. — Зачем скрывать нашу любовь?

Хорэс отстранил его рукой.

— Прекращай, — сказал он. — Прекращай.

— Это же просто мексиканское abrazo, Хорэс. Обычай этой страны. Здесь все так делают.

— А мне плевать, как здесь делают. Не лезь ко мне и все.

— Хорэс! Почему ты так холоден со мной?

— Прекращай, а? — ответил Хорэс и вышел. Немного погодя он вернулся и остановился у дальнего конца стойки выпить пива.

К Ли подошли Вестон, Эл и Ричард и обступили его.

— Мы с тобой, Билл, — сказал Вестон. — Если он тебя хоть пальцем тронет, я об его голову бутылку разобью.

Но Ли не хотелось, чтобы номер выходил за рамки комедии:

— Да нет, Хорэс нормальный, наверное. Просто всему есть предел. Два года он отделывается от меня этими короткими кивками. Два года он заходит в «Лолу», озирается — типа «Здесь никого нет, кроме педрил», — и выходит пить пиво на улицу. Я же говорю — всему на свете есть предел.

* * *

Аллертон вернулся из Морелии угрюмым и раздражительным. Когда Ли спросил его, как прошла поездка, он пробормотал только:

— О, да ничего, — и ушел в соседний зал играть с Мэри в шахматы. Все тело Ли пробило зарядом гнева. «Он у меня за это заплатит», — подумал он.

Ли размышлял, не купить ли ему пай «Эй, на борту!». В баре Аллертон существовал только на кредит и уже задолжал четыреста песо. Если бы Ли стал совладельцем заведения, Аллертон уже не мог бы его игнорировать. Но возмездия Ли не хотелось. Ему отчаянно нужен был просто какой-то особый контакт с Аллертоном.