Пигмалион. Кандида. Смуглая леди сонетов

Елизавета. Спасти! Хорош спаситель! Слово королевы, я думала, этот человек по крайней мере дворянин, ибо я надеялась, что даже самая дрянная из моих приближенных не обесчестит мой двор, распутничая с каким-то безродным слугою.

Шекспир(с трудом встает на ноги, возмущенно). Безродный! Это я, потомок стратфордских Шекспиров! Я, чья мать носила имя Арден! Безродный! Не забывайтесь, ваше величество!

Елизавета(в ярости). Гром и молния! Это я забываюсь! Я вам покажу…

Смуглая леди(встает с колен и бросается разнимать их). Уилл, ради всего святого, перестань гневить ее. Это смерть. Ваше величество, не слушайте его.

Шекспир. Даже для спасения твоей жизни, Мария, не говоря уже о моей, я не стану льстить королевской особе, которая позволила себе оскорбить мою семью. Я не отрицаю, что мой отец к концу жизни стал нищим; это все его благородная кровь, он был слишком великодушен, чтобы заниматься торговлей. Ни разу он не отрекся от своих долгов. Правда, он не платил их, но каждый мог подтвердить, что, беря в долг деньги, он давал в обмен векселя. Эти-то векселя в руках низких корыстолюбцев и погубили его.

Елизавета(свирепо). Сын вашего отца скоро узнает, как вести себя в присутствии дочери Генриха Восьмого.

Шекспир(с надменным презрением). Не упоминайте имени этого развратника рядом с именем самого достойного олдермена Стратфорда. Джон Шекспир был женат только один раз, а Генрих Тюдор имел шесть жен. Вы должны бы стыдиться произносить его имя.

Шекспир

(обрывая их). Откуда вы знаете, что король Генрих действительно был вашим отцом?

Шекспир. Научитесь вернее судить о себе, ваше величество. Я честный дворянин, никто не усомнится в моем происхождении, и я уже принял меры, чтобы мне дали герб, который мне по праву принадлежит. Можете ли вы сказать то же о себе?

Елизавета(едва владея собой). Еще одно слово, и я своими руками начну дело, которое завершит палач.

Шекспир. Вы не настоящая Тюдор: у этой вот дряни столько же прав на ваш королевский трон, как и у вас. Что позволило вам удержаться на английском престоле? Ваш прославленный ум? Ваша мудрость, перед которой бессильны самые лукавые государственные мужи всего христианского мира? Нет! Счастье, случайное счастье, которое могло бы выпасть на долю любой скотницы. Каприз природы, сделавшей вас образцом совершеннейшей красоты, какой еще не видывал мир.

Елизавета, уже занесшая кулак, чтобы ударить его, опускает руку.

Вот поэтому все мужчины и оказались у ваших ног, и трон ваш зиждется на неприступной скале вашего гордого сердца, каменистого острова в море желания. Вот вам, ваше величество, слова, сказанные по простоте, от чистого сердца. А теперь делайте со мной что хотите.

Елизавета(с достоинством). Мистер Шекспир, ваше счастье, что я милостивый монарх. Я оказываю вам снисхождение; вы росли в деревне и мало знаете. Но впредь запомните, что есть слова, пусть даже правдивые, с которыми все же не подобает обращаться… не скажу к королеве, ибо вы меня таковой не считаете, – но к девственнице.

Шекспир(без запинки). Не моя вина, что вы девственница, ваше величество, это только моя беда.

Смуглая леди(опять в испуге).

Ваше величество, заклинаю вас, не удостаивайте его больше вашей беседой. У него вечно на языке какая-нибудь непристойная шутка. Вы слышали, как он обращается со мной! В присутствии вашего величества назвал меня дрянью.

Елизавета. А что до вас, голубушка, то я еще не спросила, почему вы оказались здесь в такой поздний час и каким образом вы могли настолько увлечься актером, что из ревности к нему как безумная подняли руку на вашу королеву.

Смуглая леди. Ваше величество, клянусь жизнью, клянусь надеждой на вечное спасение…

Шекспир(язвительно). Ха!

Смуглая леди(гневно). Да, да, уж скорее спасусь я, чем ты, который и верит-то разве только в черную магию слов да стихов… Так вот, ваше величество, клянусь жизнью, что я пришла сюда, чтобы навсегда порвать с ним. Ах, ваше величество, если вы хотите узнать, что такое страдание, слушайте этого человека, который и больше, чем обыкновенный человек, и меньше. Он свяжет вас и будет копаться у вас в душе, он исторгнет у вас кровавые слезы унижения, а потом будет лечить ваши раны лестью, против которой не устоит ни одна женщина.

Шекспир. Лесть?! (Опускается на колено.) О, ваше величество, позвольте мне сложить мои грехи к вашим ногам. Я сознаюсь во многом. У меня грубый язык, я неотесан, я кощунствую против святости миропомазанного монарха, но скажите, о моя королева, неужели я льстец?

Елизавета. В этом я вас не виню. Вы слишком прямодушны.