Пик из Эхтера

- Нет, папа, я не исчезну! Вот она - Я, - девушка стала зажигать единственную оставшуюся здесь свечу, что покоилась на столе, если остатки воска, собранного по всему полу, можно было назвать свечой.

Слабый, дрожащий огонек вмиг осветил всю комнату, которая была сплошь обвешана различными чертежами. На столе лежали письменные принадлежности: линейки, карандаши, угольники и многое другое. Возле него покоился покосившийся на бок стул, а рядом вся в заусенцах небольшая деревянная доска, прибитая к стене. Которая и служила местом отдыха и сна, для пленника подобного «рабочего кабинета».

Огонек осветил морщинистое лицо поседевшей мыши, худой словно щепка. Облаченный в изорванную одежу, напоминающую мешковину каторжника, взору девушки, предстал седой от кончика ушей до хвоста, постаревший прежде положенного срока средних лет мужчина с дрожащими руками и с красными от постоянной работы в темноте глазами. В них читалось столько боли, усталости и печали, что молодая девушка, стоявшая напротив отца, не смогла сдержаться и по её щекам потекли горькие слезы боли и отчаяния.

- О-о-о, папа! – крепко обняла она отца, опустившись перед ним на колени.

- Дочка, как же ты выросла, похорошела… - не находил подходящих слов отец.

- Папенька, до чего же они довели тебя… Прости меня, прости… - крайне жалобно сдавленным голоском проскрипела мышка.

- Не вини себя, дочка! - обнял её пленник и сам бы рад пустить слезу, но глаза совсем пересохли.

- Но я…

- Верь доча, всё еще у нас будет хорошо, – не выпуская девушку из своих объятий, успокаивал её отец, сам слабо веря в то, что говорил, как, впрочем, и раньше.

- Ты единственная моя Надежда и Смысл Жизни! Если бы не ты, я давно помер в этой темнице! – обреченно хрипел мужчина, чувствуя, что больше не проживет в заточении и пары месяцев.

- Не говори так, папа… Я всё перепробовала, но у меня ничего не получается! Он слишком силен, никого не боится, ни Короля, ни Принцессы, – не в силах оторвать от папы своей заплаканного личика, шептала бедняжка, захлебываясь в слезах.

- Ох, дочка, тебе ли не знать, что на богатых нельзя положиться ни в чем! Каждый день я слышу лишь обещания, и еще ни разу Он не выполнил ни одного…

- Что? Что, он снова хочет от тебя?!

- На этот раз, он желает, чтобы я сконструировал ему такое сильное, доселе невиданное оружие, которое способно будет изменить ход любого сражения.

- Что!? Отец ты не должен этого делать! Даже ради меня - не надо! – подняла на него красные и мокрые голубенькие глазки мышка.

- Я сделаю всё, что он скажет, иначе…- тяжело вздохнул отец, погладив девушку по головке. - Ты сама знаешь, на что он способен в гневе…

- Но, но… - перехватило дыхание у бедняжки, от одной только мысли о наказании.

- Не волнуйся дочка, я не в силах помешать его планам, но могу задержать процесс! Вот держи! – протянул он дочке свечу.

Она приняла её и прижала к сердцу, как самый дорогой подарок от любимого папы. В этот самый момент снаружи послышались тяжелые шаги, позвякивание ключей в замочной скважине и чьи-то голоса.

- Прячься, уходи! – шепнул ей мышь и силой отстранил от себя.

Девушка кинулась в небольшой лаз в стене, прямо над «кроватью» отца. Как только она быстро скрылась в нем, мышь заложил отверстие большим кирпичом, размерами не больше локтя, служившим потайной дверью в темницу. Она вела в узкий проход, в котором даже хрупкая на вид девушка еле умещалась, а отец и вовсе был не в состоянии головы просунуть.

Свеча потухла и здесь снова воцарилась тишина.

Спустя мгновение увесистая металлическая дверь со скрипом отворилась, и в комнату держа светильник с тремя свечами вошел, сам граф Де Гри.

- Проснись, Мастер! – громовым голосом прохрипел он.

- Я и не думал отдыхать, просто свечи закончились, - отвечал пленник.

- Принесите ему еще свечей! – прокричал Граф тем, кто был снаружи и сторожили двери.

Тут же послышались торопливые шаги по лестнице.

- Ты сделал то, о чем я тебя просил?!

- Вы хотели сказать то, что вы приказали? – поправил его Мастер.

- Не зли меня! – прорычал Граф.

- Чертеж спускового механизма и самого ружья, что вы вчера мне предоставили, готов. Но у меня было слишком мало времени, чтобы…

- Где он!? - закричал от нетерпения Де Гри, перебив пленника.

- На столе, Ваша Милость.

- Где?! На каком столе!? - захрипел крыс, не найдя взглядом ничего кроме подсвечника и карандашей.

- Наверное, упал, – рухнул на колени мужчина и стал рыскать по полу руками на ощупь.

Граф не мог терпеть и как закричит:

- Стража, обыскать его!

В темницу тут же ввалились двое матерых крыс и принялись со всей возможной «деликатностью обыскивать» мышь. Его глухие стоны отдались невыносимым эхом в ушах бедняжки, притаившейся за потайной «дверью».

- Довольно! – спустя минуту сжал ладонь в кулак Граф и его мордовороты покинули темницу. - Ну как, Мастер, не вспомнили, где чертеж?!

- Я… я… - еле слышно прохрипел мышь, не в силах подняться с пола, держась за живот и бока, которые ему хорошенько отбили, и уже не в первый раз.

- Возможно впотьмах, я использовал его как лучину, - предположил он самый верный исход судьбы чертежа.