Пикантные подробности

— Самое то, и ты сейчас это объяснил. Этого братка, которого я зацепила, я впервые в жизни вижу. И фамилию его никогда раньше не слыхала. Значит, это и не вендетта. Я на всякий случай и такой дурацкий вариант рассматриваю. Значит, что? Значит, он получил такое задание: наехать на меня, а если я не пойму, то и убить. Я не утверждаю, что его заказчики работают в «Эстоке». Но, как ты правильно сказал, «им нет резона рисоваться», вот они сами и не рисуются.

— Таня, ты же знаешь, как трудно собрать неопровержимые доказательства в таких делах? — Володька сам решил закурить, хотя бросал это дело на моей памяти раз восемнадцать, не меньше.

— Я знаю, что это практически невозможно. Если только не поймать с поличным в момент отдачи прямого приказа, например, — сказала я.

— А вот это точно практически невозможно. Поэтому, я считаю, что тебе лучше бросить это дело. Лукашенко крепко завяз со стволом. Ему трудно будет отвертеться от убийства Гурьева. Можно сказать, что первое задание ты выполнила.

— Ну спасибо, успокоил! — Я отодвинула прочь пустую чашку и встала, чтобы поразмяться: надоело уже сидеть. — А что у меня со вторым заданием получается?

— А со вторым, — Володька почесал переносицу, — со вторым вот что. Час назад был анонимный звонок по 02. Принято следующее сообщение: Лукашенко застрелил и Ирину Симонову, указано место, где он спрятал пистолет. Ребята уже его ищут. Я думаю, что найдут.

— Конечно, — фыркнула я.

— То есть найден преступник, совершивший оба эти убийства. А если бы не твоя меткость и хладнокровие…

— Перестань, а? — Мне стало неинтересно все это слушать. — Знаешь, о чем я подумала?

— Нет, конечно, о чем же?

— Усиль охрану Лукашенко. Если на него повесили все эти дела, его могут…

Володька кивнул:

— Я уже подумал об этом, не ты одна такая умная.

— А тебе по телефону не объяснили: зачем ему понадобилось убивать Мишеля с Ириной?

— Прекрати! — Володька обозлился. — У меня нет реальных оснований подвергать сомнению эти версии. Пока, по крайней мере. Да и вряд ли они найдутся. А у тебя самой-то есть что-нибудь? То-то!

Я все-таки не выдержала и зевнула:

— Володь! Я не хочу больше здесь торчать! — пожаловалась я своему другу.

— Сейчас отвезу тебя домой. Я на машине.

Я потянулась к телефону и набрала номер Лены. Она оказалась дома, и мы договорились, что наконец-то сейчас я приеду.

— Ты разве не домой? — спросил меня Володька, уже собирающийся выходить.

— Неохота, — лениво ответила я.

Мы вместе вышли из кабинета и пошли по коридору на выход. Он нес мою сумку с возвращенным пистолетом и оставшимися обоймами — мне надоело таскать тяжести. Проходя мимо стеклянного аквариума дежурного, я услышала, как засевший там старшина пошутил мне вслед:

— Вот сейчас у этой детективщицы и начнется ее основная работа.

Мы с Володькой сделали вид, что ничего не слышали. Знали бы мы — старшина и я, — какими верными окажутся эти слова!

* * *

Во второй раз уже за сегодня я подъезжала к дому, где жила Елена. Но больше эксцессов не предвиделось: две перестрелки за день были бы вульгарным перебором. В отделе я, воспользовавшись гостеприимством хозяев, сумела немного почистить свой костюмчик, и сейчас по нему было почти незаметно, что я повалялась по земле.

Снова остановив машину чуть дальше, чем нужно, я попрощалась с Володькой.

— Это дело у тебя закончилось, но ты не забывай, звони! — Володька неохотно со мной прощался, и чувствовалось, что он еще что-то хочет сказать, но почему-то не решается.

— Обязательно! — пообещала я. — Я же твоя должница как-никак! Кстати! — хлопнула я себя по лбу, уже открыв дверь и поставив ногу на асфальт. — Ты не сказал мне, как называется головная контора у «Эстока», — я добрыми своими глазами посмотрела на Володьку, а он почему-то вздохнул.

— А я-то радовался, что ты не задаешь этого вопроса, — он махнул рукой. — Танька! В этом болоте ловли нет, тебе не понятно?

— Да что же ты так волнуешься?! Не хочешь, не говори! — Я миролюбиво похлопала его по плечу. — Я спрошу у кого-нибудь другого.

Я вышла из машины, нагнулась и улыбнулась ему:

— Спасибо и пока, — после чего хлопнула дверцей.

— Танька! — Володька опустил правое стекло. — Это «Топ-ойл»! Говорю тебе, что туда лучше не суйся.

— Ну тогда уж и фамилию скажи моего гостя, чего скрывать-то?

Володька посопел, посмотрел на меня, ох как невлюбленно, и, скривясь, ответил:

— По твоим описаниям, похож на Григорьева Алексея Ивановича, заместителя директора. Таня, — голос его стал даже жалобным, — не суйся ты, это ж такие бабки! И связи не хилые! Ты не потянешь, еще и головку… не дай бог!

С места сорвавшись чуть ли не на сотню, Володька уехал, бросив меня одну. Редиска!

Я неторопливой походкой направилась к знакомому дому. Старалась идти спокойно, как обычный прохожий, но легкое напоминание утреннего мандража еще оставалось: незаметно оглядывалась, хотя и понимала, что зря.