Пикник на Аппалачской тропе

Отчасти поэтому сейчас в штате Нью-Йорк открыта охота на индеек, и если разговорить Дейва, он расскажет удивительные истории об охоте на этих страшно глупых птиц. Но чем больше Дейв рассказывает, тем яснее — не такие уж они глупые. Правда, когда их вспугнешь, они потом прилетают на то же место, но в целом они, как говорит Дейв, видят и слышат в десять раз лучше человека. Несмотря на то что Дейв проводит сейчас на охоте все субботы и воскресенья, он еще не убил ни одну индюшку. Предстоящие субботы и воскресенья, последние перед Днем благодарения, являются и последними днями охоты на «турок» — так называются здесь индейки. После этого открывается охота на оленей. Но оленем Дейв не интересуется.

Я спросил Дейва, почему индейку в Америке называют «туркой». Дейв не смог ответить и даже удивился моему вопросу. Еще более удивился он, узнав, что мы, русские, называем ее «индейкой». Через день он пришел ко мне и торжественно сказал:

— Я узнал. Слово «турки» пришло к нам из Европы. Ведь в Европе эта птица до открытия Америки была неизвестна, ее впервые привезли туда из Америки. Но до этого все странные «заморские» вещи привозились в Европу с Востока, из Турции. Вот и назвали эту птицу «турка», в смысле — с Востока.

И я понял, что и русское название этой птицы — индейка — тоже имеет географическое происхождение: привезенная из Индии, ведь в то время Америка называлась Вест-Индией.

В обычные дни Дейв сидит и работает обычно до девяти или десяти вечера. Я даже думал, что он аспирант. Ведь обычно только аспиранты во всех странах так много работают. Но вот сегодня я узнал, что он просто химик; нанятый фирмой, чтобы делать анализы для Чета…

17 ноября, среда.

На днях раздался звонок, и радостный женский голос сказал:

— Привет, это я — Дайане. Я вернулась из Кентукки. Там тоже нет работы. А кроме того, мне здесь от церкви предложили быть в Миссии.

— Что это значит? — спросил я.

— А это значит, что я буду работать с миссионерами. Я подписала бумагу, что готова поехать в любую часть земного шара, где мой Лорд нуждается во мне.

— А что ты будешь там делать?

— О, то же, что и здесь. Помогать старикам, сидеть с детьми, развлекать их, учить верить в Лорда, пока их родители слушают проповедь миссионера — священника. И ты знаешь, время вдруг полетело с такой быстротой. Ведь я даже сплю сейчас часов пять в сутки. Меня могут отправить в любое время, хотя они пока ждут, когда я окончу курс обучения.

— Обучения чему?

— О, Игор, неужели ты не понимаешь? Они пошлют меня в какую-нибудь дикую неразвитую страну, я буду жить в деревне, где не будет электричества, водопровода и конечно же врача. Поэтому они учат нас сейчас основам скорой помощи, санитарии, профилактики, как принимать новорожденных, как по мере возможности облегчать физические, духовные страдания умирающим. И кроме того, учат, как выжить в джунглях, в пустынях, в снегах гор. Ведь никто не знает, куда меня пошлют.

— И ты не боишься, Диана, что тебе будет скучно, что ты разочаруешься?

— Разочаруюсь? В чем? В работе для Лорда? Разве в помощи старикам и детям можно разочароваться? Конечно, жаль, что они платят за эту работу совсем гроши. Но ведь мне и не нужно ничего. Лишь бы было хорошо Лорду… А теперь до свидания, Игор, желаю тебе счастливого пути то Рашиа.[7] Было приятно поговорить с тобой. Я должна бежать. Сейчас в «Маяке любви» опять служба, и я должна поработать как такси, объехать несколько старых людей, посадить их в свою машину и привезти в церковь. До свидания!

21 ноября, воскресенье. До Дня благодарения осталось четыре дня. Но если у нас праздники начинаются в день праздника, а потом продолжаются несколько дней, то здесь, в Америке, все наоборот — праздники начинаются чуть не за неделю до официального дня. Позавчера меня пригласили послушать службу в «Маяке любви». Тема — День благодарения, и я опять слушал и смотрел, не знаю, что больше, на молодых мужчин и женщин, особенно женщин, которые, воздев вверх тонкие, покрытые золотыми браслетами руки, в каком-то почти эротическом экстазе извивались и пели свои гимны Лорду. Во вторник это общество организует ужин Дня благодарения — индейка и тыквенный пирог, конечно. Но я сразу отказался. Ведь до сих пор раз в неделю, по вторникам, я хожу на свои сквер-дансы, и там тоже организуется обед Дня благодарения. Добровольцы гелс[8] готовят обязательно индейку, и каждый расписался в списке против одной из позиций необходимых вещей, которые надо принести. Я, например, должен принести маслины. Будет около пятидесяти человек, по две-три маслины на брата — итого 130 маслин. Это поручение для одинокого мужчины — одно из самых простых. Остальные, в основном девушки, приносят всякие салаты, пироги и десерты. И никто, хотя в нашей компании много мужчин, не собирается приносить вина. Только сидр, чай и кофе.