Пин-код для Золушки

— Кто просит о малом, с тем о большом не договариваются! — улыбнулся Раджешь. — Цена определяется не столько качеством работы, сколько ее историей. Заурядное платье Мэрилин Монро продали здесь за миллион двести! А история Королевы Бала Цветов достаточно загадочна и романтична! Из-за этой женщины спорили богатейшие мужчины мира, на кон ставили яхты и дирижабли! Причем оба трагически погибли! И шумиха, которая сейчас поднялась вокруг роковой красавицы, играет только нам на руку!

— И сколько, по-вашему, будет реальных покупателей?

— Точно не скажу, но человек восемь-десять проявляли искренний интерес, им работа пришлась по душе. Собственно, она всем нравилась, только у одной пары мнения разошлись: мужчине очень понравилось, а женщине — нет. Причем, я думаю, дело не в самой скульптуре, а в отношении к натурщице. Иногда чувства к модели переносятся на картину или статую…

— Ну, я не специалист в таких вещах, — сказал Мадиба, раздумывая над новой информацией: с кем могла быть здесь Королева Бала и что означает ее личное участие в аукционе? Да и эта пара, которая разошлась во мнениях… Ведь если дама испытывает неприязнь к модели, то, значит, она с ней знакома! Каков характер этого знакомства и реальных отношений между ними?

Ему все эти непонятки не нравились, как любому человеку, выполняющему деликатные задания, не нравится, когда запланированная обстановка предстоящего действия вдруг меняется. Тогда заранее подготовленные планы надо перерабатывать или даже радикально менять, а это никогда ни к чему хорошему не приводит. Скорее наоборот…

Зашедшие рабочие в синих комбинезонах сноровисто погрузили статую на тележку и увезли.

— Советую пройти в аукционный зал, господин Окпара, — сказал скульптор. — Сейчас уже начнутся торги, и наш лот идет в первой пятерке. Я тоже хочу присутствовать…

Мадиба глянул на часы армейского образца, которые носили все «Черные леопарды». Да, действительно, до начала оставалось пять минут.

— Шестой зал, — подсказал Раджешь.

И они вместе направились туда.

* * *

Вскоре действительно привезли мраморную Киру, по залу прошел сдержанный шумок — очевидно, организаторы намеренно накаляли атмосферу и им это удалось. Даже Кира из плоти и крови почему-то сильно волновалась и сейчас облегченно вздохнула. Почти сразу вошли Мадиба и Раджешь Рачапалли. Переступая порог, «леопард» привычным взглядом незаметно осмотрелся и сразу же обнаружил оригинал своей статуи — русская красавица сидела в первом ряду вместе с каким-то неизвестным ему человеком респектабельного вида, с уверенными манерами и надменным лицом. Во втором ряду он обнаружил еще одну знакомую пару, правда, на этот раз знакомым был только мужчина — бывший муж Королевы Бала. Теперь он сидел с другой женщиной. Она тоже была красивой, хотя и постарше, Мадиба заметил, что обе одеты в похожую одежду — и у той, и у другой строгие офисные костюмы.

Кира тоже обратила внимание на вошедших: со скульптором она уже познакомилась, а с ним был атлетически сложенный африканец, который остановился, уверенно осмотрелся и сразу направился к ней! И в этот момент она его узнала: тот самый командир «Черных леопардов», который всюду сопровождал Афолаби, который выручил ее из лап работорговцев и впоследствии отрезал голову Гастону Синей Бороде, избавив ее от дневных страхов и ночных кошмаров. Кира искренне обрадовалась, поднялась навстречу, протянула руку, которую он осторожно пожал, показывая, что не принадлежит к категории салонных дамских угодников. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. На их рукопожание зал отозвался аплодисментами. Скульптор замешкался у входа, будто чего-то ожидая, и вначале принял овации на свой счет, но тут же понял, что ошибся. Они обменялись поклонами, и хозяин лота вместе с создателем скульптуры устроились в третьем ряду. До начала аукциона оставались считаные минуты.

* * *

Ажурная минутная стрелка достигла цифры 12 и стала острием ровно на середине увенчивающей ее золотой короны, образовав прямой угол с часовой, которая с такой же точностью указывала на герб Стюартов за затейливо нарисованной тройкой. Внутренний механизм четко, без скрипа и хрипов пробил три раза, и тут же, словно из потайного люка, появился худощавый человек во фраке и цилиндре, прошел за трибуну и взял в руки деревянный молоток. Этому молотку насчитывалось столько же лет, сколько аукционному дому «Кристис», и традициям, по которым аукционист надевал сюртук и цилиндр, было столько же. Больше того, все последующие аукционисты были очень похожи на Генри Вудстока, который первый раз ударил этим молотком в 1766 году, — во всяком случае, сходство со старинными рисунками у них, несомненно, имелось, что породило слухи, будто это призрак мистера Вудстока, который материализуется в аукционные дни. Вдобавок ведущих торги звали обычно одним именем — Генри, что, впрочем, могло иметь самое простое и банальное объяснение.