Пионеры — герои

Если бы можно было вот сейчас же наброситься на него! Но надо сдерживать себя. Пусть предатель утверждает, что в кабинете следователя находятся сейчас мать и сын Щербацевичи, — «главные деятели подпольной группы». Володя же отвечает:

— Я на Коммунистической никого не знаю.

Ольга Фёдоровна говорит то же самое: не знакомы ей ни мальчик, ни лейтенант.

Из соседней комнаты вышли двое. Они взяли Володю под руки.

Он не сопротивлялся, боясь, как бы вместо него не схватили маму.

Но она сама стала просить солдат, чтобы оставили ребёнка, и, если надо, пусть возьмут её.

— Ты будешь стоять. И смотреть! — слышит в ответ Ольга Фёдоровна.

Слышит это и Володя. Его бросают на высокий топчан из жердей.

Что-то очень тяжёлое обрушивается на поясницу…

Свет померк, и, — конечно, Володя не мог слышать, как кричал гестаповец. Он порывисто влетел в кабинет следователя, чтобы сказать ему: «Вы недоучка! Не можете допросить ребёнка!»

Побелевший следователь почтительно вытянулся перед своим начальником.

Гестаповец протянул ему портсигар и уже примирительно посоветовал:

— Посадите в камеру к этому… нашего агента.

Следователь доложил, что такой агент уже сидит в камере.

Крестьянин дремлет в углу. По коридору протопал кто-то, разбудил бородача. Он некоторое время моргал, глядя на мальчишку. Проворно вскочил, поклонился:

— С выздоровлением тебя! Сейчас ужинать будем.

Направился к двери, забарабанил по ней кулаками. В коридоре раздались сердитые крики.

— Не ори, — спокойно проговорил дед. — Ты лучше еды тащи.

Человек три дня ничего не ел. За все три подавай, скотина!

Тюремщики принесли котелок щей, хлеба…

К концу дня Володя уже мог сам подняться с койки и, держась за стену, пройти несколько шагов.

— Ты бы поспал, — посоветовал старик. — Ночь уж скоро. А там и утро. Копи силы, сынок. Пригодятся.

Дед знал: завтра вот этого мальчишку немцы поведут на казнь.

В последний раз пройдёт он по городу, где родился и где вырос…

Пусть бы не приходило утро! Ничего радостного не предвещало оно и самому крестьянину. Следователь ждёт от него сведений, которых не смог вытянуть из мальчишки за двадцать дней пыток! Старику обещана лошадь, новая хата, деньги. Пусть войдёт только в доверие к этому маленькому большевику. Пусть узнает нужные имена, адреса и то место, где расположена партизанская база.

Завтра старик разведёт перед гестаповцами руками…

Володя долго беспокойно метался во сне, бредил. К концу ночи спал хорошо.

А в коридоре уже топали солдаты…

26 октября 1941 года гитлеровцы повесили Володю и его маму.

К месту казни оккупанты согнали жителей, чтобы устрашить их.

А из толпы неслось гневное: «Не простим!»

Ни одного дня не чувствовали фашисты себя хозяевами в Минске.

Гремели взрывы, выстрелы — то бились с захватчиками герои-подпольщики.

Всё, что стало известно о юном патриоте Володе Щербацевиче, — результат долгого и настойчивого труда поисковой группы «Подвиг» из школы № 30 города Минска.

В поиске принимали участие пионеры Саша Азаров, Вова Глазунов, Алла Коман и другие.

Поиск был начат со снимка Володи в момент казни, найденного ребятами у людей, очевидцев гибели отважного пионера.

ГРИША АКОПЯН

Хромов Кузьма Георгиевич

Мария Григорьевна занималась домашними делами, когда в комнату вбежал с заплаканными глазами Гриша. Он был так расстроен, что не мог вымолвить ни слова.

— Что с тобой, сынок? — спросила мать.

— Дядя Саркис… — всхлипывая, проговорил Гриша. — Дядя Саркис сказал, что умер самый большой человек в мире.

— Кто умер? О ком ты говоришь?

— Ленин умер, мама, — с трудом вымолвил мальчик.

Он закивал головой и разрыдался. Мария Григорьевна молча опустилась на стул. По лицу её покатились слёзы.

В этот день смерть любимого вождя оплакивала вся страна, трудящиеся всего мира.

Когда портной Каграман Захарович Акопян пришёл домой с работы, семья была в глубоком трауре.

Поглаживая каштановые волосы Гриши, отец задумчиво говорил:

— Умер великий Ленин. Но с нами партия… Она поведёт нас по указанному Лениным пути…

— А Ленин был сильным, папа? — спросил Гриша.

— Он был самым умным человеком на земном шаре. Ты видишь ту чинару, что растёт на пригорке?

— Вижу, — блеснул глазами Гриша.

— Её корни глубоко вросли в землю. Они служат чинаре опорой.

Ни ветер, ни буран не свалят её. Вот так и Ленин — его мысли и дела живут в народе.

Через несколько дней Серёжа, старший брат Гриши, худенький, с большими чёрными глазами паренёк, принёс газету.

Он прочёл напечатанное в ней письмо пионеров, в котором ребята говорили:

«Ты умер, Ильич. Но по заветам твоим выкуем из наших рядов стальную армию, какую ты хотел видеть».

— Папа, — спросил Гриша, — что значит «стальную армию»?

— Крепкую, сильную, не боящуюся никаких врагов. Понял?

— Понял, — ответил мальчик. — Я тоже буду таким. Я не буду бояться врагов, как не боялся Ленин!

* * *

Гриша очень любил читать книги.

Как-то к нему зашёл его дружок Меджид.

— Пойдём погуляем, Гриша, — предложил он.

— Нет, Меджид. Очень интересная книга. Вчера в библиотеке взял. Не могу оторваться.

— Что за книга?