Пир бессмертных. Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Цепи и нити. Том V

Потом туарег застыл в картинной позе, а заведующий базой «Акционерного общества транссахарского автомобильного сообщения» притворно кашлянул и полез за платком, попутно сунув за пазуху только что полученный белый конверт. Да, я готов был поклясться, платок ему был не нужен, он просто хотел незаметно сунуть за пазуху конверт. Гастон лениво наблюдал за туарегами, громко спорившими с пассажиром из-за цены, я копался в безделушках, разложенных на коврике, и момент для передачи был выбран очень удачно. Кроме меня этого никто не заметил.

Туареги засняты в самых эффектных позах. Вот они уже скачут прочь, вдали тает облако пыли. Но интерес к экзотике вдруг пропал. Ошибся я или нет? Однако как же тут можно ошибиться, когда туарег левой рукой, не глядя, сунул письмо стоявшему позади Бонелли… в правую руку, нуда — именно в правую… Помню все мелочи.

Мы поели, выпили теплого вина и закурили. Разговор шел о туарегах, их образе жизни и обычаях. Гастон рассказывал самые невероятные истории, которыми местные старожилы любят поражать воображение новичков: как туареги украли у одного туриста жирно смазанные ботинки, сварили их и съели, и прочую подобную чепуху.

Наблюдая за Бонелли, вижу вначале его настороженность и смущение — он как будто проверяет меня. Но я держусь спокойно и естественно. Проходит полчаса — мы шутим и смеемся, все идет обычным порядком. Садимся по местам, гудок воображаемым пешеходам, и машина трогается. Настроение хорошее. Случайно вспомнив о пакете, уверенно сам себе говорю: «Глупость». Какой смысл передачи письма случайному путешественнику сахарским дикарем? Да еще французу? Никакого! Чушь. Показалось.

Машина быстро бежит вперед, ныряя с холмов и снова взбираясь наверх. Холмы становятся выше и круче, воздух как будто свежеет. Вдали, в горячей мгле, все яснее рисуются контуры высоких гор.

— Вот осиное гнездо всех сахарских разбойников! — говорит Бонелли и кивком головы указывает вперед. — Много столетий тому назад арабские фанатики ислама, захватив Северную Африку, пытались развить наступление на юг, добравшись до сказочно богатых областей тропической и экваториальной Африки. Добыча казалась им легкой и потому особенно привлекательной. Но на победоносном пути зеленого знамени Магомета встали большой горный массив, занимающий всю середину пустыни, и совершенно не обыкновенный народ, который явился гарнизоном такой грандиозной крепости. Получилась совершенно не преодолимая преграда: пройдя Северную Сахару, арабы, изнемогающие от жары, натолкнулись на туарегов, их отчаянное и героическое сопротивление. Их храбрость и стойкость поразили воображение завоевателей. Древние арабские авторы пишут: если обычный народ в решительном бою нужно только поразить, то туарегов приходилось добивать каждого в отдельности, кромсая его на отдельные куски, потому что израненый и искалеченный туарегский войн уже без рук и без ног яростно продолжал сопротивляться. Натиск всепобеждающих арабских полчищ был отбит. Все вместе взятое заставило древних авторов назвать туарегское гнездо Страной Страха. Вот в нее мы и въезжаем. Хоггар…

— Хоггар… Хоггар… — вспоминаю я. — Ах, да! В Париже большой специалист по Африке рекомендовал мне свернуть туда: «Сахарская Швейцария, незабываемые виды»!

Бонелли добродушно хохочет.

— Ну и сверните, в чем же дело? Не пожалеете, там много интересного. Только берегите кожу, мсье, чтобы в ней не образовалась лишняя дырка! Скоро мы доберемся до крепости № 8, а оттуда идет хорошая дорога в горы. Хоггар — это чертово месиво из скал и пропастей, там и с самолета никого не заметишь. Воевать здесь тяжело. Нашу линию обороны защищают ксары — крепости с глинобитными стенами. Гарнизонами стоят взводы Иностранного легиона и сенегальских стрелков. Крепости контролируют источники и дороги. Между ними жить нельзя, нет воды — колодцы все засыпаны или отравлены. Искусственно создана мертвая зона, только она и спасает нас. Понимаете? Но Хоггар посмотреть надо — это окажется незабываемым на всю жизнь воспоминанием. Такого случая упускать нельзя. Поезжайте, пощекочите себе нервы!

— Обязательно. Я уже решил. Только…

— Что, страшновато?

— Полноте, мсье Бонелли, не в этом дело. Но если я останусь, то потеряю вас — ведь вы уедете дальше.

— А зачем я вам?

— Как зачем? Потерять такого прекрасного спутника и руководителя. Вы в этой крепости, конечно, познакомите меня с каким-нибудь интересным человеком? Я думаю, на всем протяжении пути у вас найдутся интересные знакомые?

Бонелли вынул изо рта трубочку, внимательно посмотрел на меня и отрезал:

— Никого, решительно никого. Знаю по линии нескольких механиков, но это все скучные люди. Интерес путешествия не во мне: хватайтесь за природу, за местных жителей — подлинных африканцев. Возьмите Хоггар: таких возможностей на вашем пути будет немного. Это романтика украшает путешествие, и терять ее не стоит. В горах вы увидите то, чего никого не ожидаете: вы…