Пир бессмертных. Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Возмездие. Том 4

Артузов открыл глаза и, не шевелясь, стал рассматривать меня с головы до ног. Горб тоже уставился одним глазом. Переглянулись. Посмотрели опять.

— На переднем крае нападения! Рискованнее всех труд вербовщика: сказал не то, повернулся не так — и за все немедленная расплата! Собачья жизнь, знаете ли, — вечером не знаешь, долежишь ли до утра, утром не ведаешь, дотянешь ли до своей постели.

Я ответил:

— Это мне подходит!

— Подойдет, решил Артузов.

Горб кивнул:

— Да, у него есть то, чего, например, полностью лишен я, личное обаяние.

— Проверим в деле, подучим и пустим по верхам, понимаешь, Миша, по верхам. — Артур Христиагіович поднял руку и пошевелил в воздухе пальцами. Потом повернулся ко мне и закончил: — Вот посмотрим, чего вы стоите!

И посмотрели: через несколько лет за выполнение задания большого оперативного значения и проявленную исключительную настойчивость я получил почётное боевое оружие с надписью: «За бесстрашие и беспощадность».

— Спасибо. Все записано. И все-таки, Дмитрий Александрович, как же советский человек делается разведчиком? Что для этого нужно?

Пожилой человек с профессорской бородкой ответил не сразу.

— Я начну с второстепенного и закончу главным, основным. Чтобы быть хорошим разведчиком, надо много знать, то есть каждодневно упорно работать над собой в той области, которая в разведке стала вашей специальностью. Изучить несколько языков. Вербовщик должен быть не только умнее и хитрее вербуемого, он обязан еще и видеть дальше, понимать общее положение яснее и глубже. Словом, быть культурным и очень современным порождением того самого буржуазного мира, для разрушения которого он работает. Это первое и самое маленькое. Теперь второе, потруднее: разведчик должен быть актером, но не таким, как в наших лучших театрах, а в тысячу раз более совершенным, более знающим тип человека, каким он хочет представиться своим зрителям.

В театре зритель видит артиста на сцене издалека и только час-другой, и может даже заметить неловко наклеенные усы или несколько съехавший набок парик. Если актер не в духе или нездоров, он проведет свою роль на этот раз хуже, чем вчера и завтра, и все. Но вербовщик идет к цели по лезвию отточенного ножа, он постоянно живет среди своих зрителей, таких чутких и внимательных, как контрразведчики и полиция. За любой промах можно расплатиться жизнью, потому что первые подозрения вызывают именно мелочи, позднее подозрения влекут за собой проверку и слежку, а уж если дело дошло до этого, то вербовщик погиб. Я захватил с собой три фотографии, и если хотите, напечатайте их вместе с текстом беседы — пусть читатели посмотрят и убедятся в тщательности подделки.

Разведчик должен искренне верить в то, что говорит, иначе обязательно сфальшивит. Должен сначала вжиться в роль, потом полностью перевоплотиться. Поясняю примером. Однажды мне разрешили приехать после трех лет зарубежного подполья на одну недельку отдыха к матери. А она возьми и скажи, что день сегодня выдался невероятно жаркий. Я тогда долго выдавал себя за бразильца и поэтому немедленно вспыхнул: «Невероятно жаркий?! Эх, мама! Ты поживи у меня на родине, в Бразилии, — тогда узнаешь, что такое жара!» Увидел испуганные глаза старушки и спохватился.

А в Англии однажды девушка небрежно сказала, что ночью слышала мое бормотание во сне. Я вспомнил купринс-кого капитана Рыбникова и заставил товарищей прослушать мой бред после того, как надышусь наркозного эфира. Надышался и сдал экзамен: заговорил по-английски!