Пир для Воронов (пер. Цитадель Детей Света)

— Мы снова потанцуем, — пообещал он сиру Илину. — Завтра и послезавтра. Мы будем танцевать каждый день, пока я не овладею левой так же, как когда-то владел правой.

Сир Илин открыл рот и издал клокочущий звук. — «Он смеется», — догадался Джейме. В его животе что-то перевернулось.

На следующее утро не нашлось ни одного смельчака, чтобы спросить его о синяках. Похоже, никто из них так и не услышал, как они фехтовали ночью. Однако, когда они добрались до лагеря, Малыш Лью Пайпер задал вопрос рыцарям и вельможам, на который никто из них не смог ответить. Джейме, улыбнувшись, ответил юноше сам:

— У Хайфордов очень страстные девушки. Им нравится кусаться, парень.

Вслед за ясным и ветреным днем пришел день облачный, а потом три дня подряд лил дождь. Но ни дождь, ни ветер им были нипочем. Колонна продолжала движение прямо на север по королевскому тракту, и каждую ночь Джейме находил уединенное местечко, чтобы завоевать больше следов от любовных укусов. Они бились в конюшне под присмотром одноглазого мула, и в подвале гостиницы среди бочек вина и эля. Они бились в почерневшем остове огромного каменного амбара, и на деревянном островке посреди ручья, и в чистом поле под барабанящим по шлемам и щитам дождем.

Каждый раз Джейме находил оправдания своим ночным отлучкам, но он не был настолько глуп, чтобы решить, что ему верят. Аддам Марбранд, конечно, догадывался в чем дело, и некоторые из его офицеров тоже подозревали. Но никто не упоминал ни о чем подобном в его присутствии… а поскольку единственный свидетель не имел языка, то ему нечего было опасаться известия о том, каким неуклюжим фехтовальщиком стал Цареубийца.

Вскоре на каждом шагу им стали попадаться свидетельства войны. В полях, на которых осенью должен был зреть урожай, росли сорняки, колючки и кустарник выше головы лошади. Путники исчезли с королевского тракта, и изможденным миром от рассвета до заката правили волки. Большей частью животные сохраняли осторожность и держались от них подальше, но один из всадников Марбранда, остановившись отлить, упустил лошадь, которую чуть позже нашли загрызенной.

— Ни одна тварь не может быть настолько смелой, — Заявил сир Бонифер Добрый с печалью на строгом лице: — Это демоны в волчьей шкуре. Они посланы нам в наказание за грехи.

— Это должно быть была самая грешная лошадь на земле, — Откликнулся Джейме, стоя над останками бедного животного. Он отдал приказ срезать с туши остатки мяса и засолить. Возможно, солонина им еще потребуется.

В местечке под названием Свиной Пятак они обнаружили старого рыцаря по имени сир Роджер Хогг. Тот упрямо сидел в своей башне с шестью воинами, четырьмя арбалетчиками и десятком крестьян. Сир Роджер был такого же роста и столь же колючим, как и его имя.[4] Сир Кеннос предположил, что он, должно быть, приходится родом кому-то из Кракехоллов поскольку у тех гербом был пятнистый кабан. Могучий Вепрь, похоже, тоже в это поверил, поскольку провел целый час в расспросах о предках сира Роджера.

Джейме заинтересовало то, что этот Хогг поведал им о волках.

— У нас были проблемы с отрядом бело-звездых волков. — рассказал старый рыцарь. — Они приходили, искали вас, милорд, но мы отбились и закопали троих из них там, за репой. Перед ними приходил десяток проклятых львов, прошу прощения. У одного из них, того, кто ими руководил, на щите была мантикора.

— Сир Амори Лорх. — Кивнул Джейме. — Отец приказал ему разорить речные земли.

— К которым мы не имеем отношения. — Решительно отмел сир Роджер Хогг. — Я приносил присягу Хайфордам, а леди Эрмисанда преклонила свои крохотные колени пред Королевской гаванью, или еще преклонит, когда достаточно подрастет, чтобы ходить. Я так ему и сказал, но этот Лорх меня даже не слушал. Он перерезал половину моих овец и трех отличных молочных коз, и даже пытался поджарить меня в моей же башне. Но у меня стены из прочного камня восьми футов толщиной, и после того как огонь погас, он ни с чем убрался восвояси. Потом пришли волки, на четырех ногах. Они сожрали тех овец, что оставил мне этот мантикор. В отместку мы сделали несколько удачных выстрелов, но мехом живот не набьешь. Что нам теперь делать, милорд?

— Пахать землю, сажать, — ответил Джейме, — и молиться о последнем урожае. — Это был не тот ответ, который от него рассчитывали получить, но это было единственное, что он мог сказать.

На следующий день колонна пересекла ручей, который служил границей, по которой разделяли земли, подвластные Королевской гавани, и принадлежащие Риверрану. Мейстер Джулиан сверился с картой и объявил, что эти холмы принадлежат братьям Водам, паре рыцарей-землевладельцев, присягнувших Харренхолу… но теперь на месте их замков было поле с лесом, и обгоревшие развалины.