Пир мудрецов

{198 Феопомп же пишет в... «Истории»... — Известно, что, став продолжателем «Истории» Фукидида, Феопомп ненамного продвинулся в описании жизни Эллады, но оставил свою «Греческую историю» для «Истории Филиппа». Полибий (VIII. 11.7) упрекает его в этом, хотя и полагает, что сам Феопомп нашел бы что ответить. Однако то, в каком свете предстают греки в «Истории Филиппа», кажется Полибию недопустимым: «...что же касается речей, позорящих соотечественников, то здесь, думаю я, он не нашел бы себе оправдания, а согласился бы, что тем самым нарушил все мыслимые приличия». О том, что Феопомп был недружелюбно настроен по отношению к грекам, и в первую очередь к афинянам (называл Афины «пританеем Эллады»), Афиней говорит выше (см. 254b).}

К почтенным людям-то высокомерен он,

А вот к льстецам, которые смешат его,

[d] На редкость благосклонен: он ведь думает,

Что только лишь они и благородные,

Хоть и рабы.

77. Но не только Дионисий с одобрением относился к людям, тратившим имущество в пьянстве, игре в кости и прочих беспутствах, но и Филипп. Об обоих пишет Феопомп. В сорок девятой книге он так говорит о Филиппе [FHG.I.320]: "Людей благопристойных и бережливых Филипп отвергал, а любил и хвалил тех, кто жил привольно и тешился пьянством и [e] игрою. Он не только давал им в этом полную волю, но и позволил состязаться во всем дурном и мерзком. Каких гнусностей в них не было? И что хорошего в них было? Взрослые, они брили и выщипывали на себе волосы; бородатые, влезали друг на друга, каждый из них таскал с собой двух-трех распутников и сам был готов служить другим. Поэтому верно было [f] бы сказать, что они - не гетайры, но гетеры, {199} не воины, но подонки, по натуре злодеи, по привычкам блудодеи. Трезвости они предпочитали пьянство, а вместо порядка искали грабежей и убийств. Говорить правду и жить в согласии они считали ниже своего достоинства, а (261) клятвопреступления и мошенничество полагали высшими добродетелями. Владея большою частью Европы, {200} они пренебрегали тем, что есть, и гнались за тем, чего у них не было. В это время гетайров было не более восьмисот, но земельных доходов они получали не менее, чем десять тысяч эллинов в обширной и плодородной местности". То же самое пишет он в двадцать первой книге и о Дионисии [FHG.I.303]: "Сицилийский тиран Дионисий [предпочитал] проматывавших имущество за пьянством, игрой и прочими беспутствами, ибо хотел, чтобы все были людьми дурными и испорченными: [b] с такими ему легко было управляться".

{199 ...не гетайры, но гетеры... — «Не друзьями, а подружками» (игра слов: ε̉ται̃ροι — ε̉ται̃ραι). Гетайрами («друзьями») при дворе Филиппа назывались командиры конницы, а также другие приближенные к царю должностные лица.}

{200 200...большою частью Европы... — Речь идет о всегдашнем стремлении македонцев, а позднее римлян, к завоеваниям на Востоке — в Азии.}

78. Любил забавников и Деметрий Полиоркет, как пишет в десятой книге "Истории" Филарх; а в четырнадцатой книге он сообщает HG.I.341]: "Деметрий попускал льстецам разглагольствовать, что он-де один настоящий царь, Птолемей же только надзиратель над флотом, Лисимах - над казною, а Селевк - над слонами. {201} И конечно, всё это навлекало на него немалую ненависть". Геродот пишет [II.173,174], что и [c] египетский царь Амасис был большим забавником и часто шутил на пирах; а когда еще не был царем, то очень любил и выпить и пошутить и вовсе не имел склонности к серьезным занятиям. Николай же в сто седьмой книге "Истории" пишет [FHG.III.416], что римский военачальник Сулла так любил повеселиться {202} и так обожал мимов и скоморохов, что роздал им множество общественной земли. Эту веселость он обнаруживает и в своих сатировских драмах на родном наречии. {203}

{201 ...он-де один настоящий царь, Птолемей... надзиратель над флотом, Лисимах — над казною, а Селевк — над слонами. — Все названные здесь диадохи в 306-305 гг. до н.э. объявили себя царями. Льстецы Деметрия называют Птолемея по той должности, которую он одно время занимал при Александре (точнее, он был триерархом), Селевка — по его прозвищу, полученному впоследствии; что касается Лисимаха, то он был одним из наиболее приближенных к Александру македонян, но, видимо, не казначеем (γαζοφύλαξ). Плутарх, пересказывающий ту же историю («Деметрий». 25), сообщает, что из царей обиделся, узнав об этих словах, только Лисимах (поскольку соответствующий пост на Востоке обычно занимал евнух).}

{202 ...так любил повеселиться... — Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях» так говорит об этой черте характера Суллы: он «был по природе таким любителем шуток, что молодым и еще безвестным проводил целые дни с мимами и шутами, распутничая вместе с ними, а когда стал верховным властелином, то всякий вечер собирал самых бесстыдных из людей театра и сцены и пьянствовал в их обществе, состязаясь с ними в острословии» («Сулла». 2).}