Пиранья. Жизнь длиннее смерти

Только теперь он обратил внимание, что флаг над входом – вовсе не эль-бахлакский. Зелено-красный штандарт с золотым, раздвоенным на конце клинком и арабской надписью. «Зульфикар, меч пророка, – пронеслось у него в голове. – Знамя Джараб-паши… Что такое? Война началась, пока мы ехали? Хреново…»

Рядом оказалась Лейла с браунингом наголо. Вид у нее был до ужаса воинственный.

– Что-то неладно, – тихонько сказала она.

– Ценное наблюдение, – поморщился Мазур. – Паша, Бульдозер! Посмотрите там, осторожненько!

Он кивнул в сторону входа, и оба поименованных, пригибаясь, прикрывая друг друга, кинулись внутрь.

– Ух ты! – рявкнул товарищ Хоменко, выбираясь из лимузина с автоматом наперевес. – Определенно, Кирюша, контрреволюция! Счас мы ее разъясним… Р-рота, стройся!

Он благоухал свежайшим алкоголем – очевидно, дреманув чуток в машине, принялся, проснувшись, в темпе наверстывать. У Мазура даже не было времени сердиться. Он просто сделал шаг вперед и сказал бледному послу:

– Убери этого мудака на хер! Кому сказал, мать твою?

Посол, на котором лица не было, с помощью державшегося уже не так буйно партийного журналиста принялся запихивать высокого гостя в машину, а тот старательно выдирался, выкрикивая команды, грозно потрясая автоматом и явно намереваясь поразить в одиночку всю местную контрреволюцию. Уже не обращая на него внимания, Мазур подбежал к Ганиму.

Майор, опустив автомат, напряженно смотрел в сторону площади. Проследив за его взглядом, Мазур увидел, что на всех трех ведущих к площади улочках появились вооруженные люди, и их было, пожалуй что, многовато. Всадники и пешие. Двигаясь ничуть не суетливо, спокойно, с видом хозяев положения, они достигли площади и остановились, не делая попыток на нее выйти. Стояли, держа наизготовку автоматы и длинные британские винтовки. Для автомата пока что далековато, а вот чертовы «ли-энфилды», хотя и старомодные, прицельно бьют на пару километров.

– Командир! – сказал сзади Бульдозер. – Внутри полный бардак. Все разбросано, как после махновцев… Но жмуриков нет. Похоже, оттуда попросту драпанули. Пулевых отметин нигде нет, там, внутри, не хлестались…

Пришла пора командовать – не такая уж почетная функция, как может показаться… Мазур набрал побольше воздуха в грудь и рявкнул:

– Внимание! Отступить в здание в полном порядке! Пулемет прикрывает!

Мимо него протащили внутрь вырывавшегося товарища Хоменко.

– Майор! – крикнул Мазур непререкаемым тоном. – В здание!

Ганим повиновался. Они заняли позицию на первом этаже, примостили оружие на подоконнике. Мышеловка захлопнулась, поздравил себя Мазур с констатацией этого нехитрого факта. Хрен отсюда прорвешься, располагая столь убогими силами – а на подступах к площади скопилось уже не менее полусотни вооруженных людей, державшихся пока что индифферентно…

Мазур оглянулся в ту сторону, где радист Ганима, присев на корточки, с безнадежным видом кричал что-то в микрофон. Обменявшись с ним парой фраз, Ганим шепнул Мазуру:

– Бесполезно. Сплошные помехи. Глушилка направленного действия.

– У Джараба что, такие есть?

– У него много чего есть, – сказал Ганим с видом удрученным, но не сломленным. – Будем драться, товарищ Мазур?

– С кем?

– Как это? А эти?

– Они пока что в драку не лезут… – сказал Мазур.

– Чесануть…

– Я тебе чесану, сопляк долбаный, – сказал Мазур, не выбирая выражений. – Кто здесь командует?

– Вы, товарищ Мазур…

– Вот и сиди смирнехонько. Не слышу?

– Есть…

– То-то.

Лейла стояла рядом с напряженным лицом, азартно закусив губу. Покосившись на браунинг в ее руке, Мазур поторопился уточнить:

– Тебя это тоже касается. Внимание!

Из одной улочки вышел на площадь человек – и быстрой походкой направился прямо к зданию, помахивая белым большим платком, довольно чистым. Оружия при нем вроде бы не имелось – во всяком случае, на виду оружия он не держал.

Когда до крыльца ему оставалось метров десять, он остановился, широко расставив ноги – абориген в военной форме без знаков различия, нестарый, невозмутимый. Мазур высунулся в окно, свистнул и состроил вопросительную рожу.

– Кто ваш командир? – крикнул человек.

– Я, – незамедлительно ответил Мазур.

– Советский? – произнес парламентер на том же неплохом английском.

– Именно, – сказал Мазур.

– Джараб-паша приглашает вас на беседу. Он клянется честью, что вам не причинят ни малейшего вреда. Джараб-паша с вами не воюет. Он просто хочет поговорить. Прошу вас!

Мазур помедлил какое-то время.

– Я бы пошел… – предложил случившийся рядом Лаврик. – По-моему, это больше по моей части…

– Стой себе, – сказал Мазур. Кивком подозвал Бульдозера. – Остаешься за старшего. Если что – так вы уж… Как следует.

Он положил автомат на подоконник, примостил рядом вынутый из кобуры пистолет – а вот гранату на всякий пожарный положил во внутренний карман, расстегнув китель почти донизу.

– Товарищ капитан-лейтенант… – прошептал рядом бледный посол. – Скажите им там, что в случае чего вся мощь Советского государства будет обращена…

Мазур посмотрел на него, пожал плечами и спокойно сказал:

– А пошел ты…