Пират

— Нет, о, Боже! — вскричал капитан. — Нет, это не так! В гневе я ударил твою мать, я сознаюсь. Я не хотел причинять ей страданий и тем более не хотел ее смерти, но так получилось, что она умерла. Я не хочу лгать, я сделал это, но я оплакивал ее, Франсиско! Ведь я любил ее, как люблю тебя. Мой удар оказался смертельным… — Каин как бы разговаривал сам с собой, закрыв лицо руками. — Он сделал меня тем, кем я являюсь теперь. Он сделал меня безразличным ко всему. Франсиско, — произнес Каин, поднимая голову, — я был плохим человеком, но я не был пиратом, когда была жива твоя мать. На мне висит проклятие: с теми, кого я любил больше всего, я обращался хуже всего. Как никого в мире я любил твою мать, но она же должна была познать от меня столько страданий и в конце концов умереть по моей вине. После твоей матери, память о которой я храню вечно, которую я все еще люблю, но начинаю дрожать, когда вспоминаю о ней, она снится мне каждую ночь — после нее моя любовь перешла к тебе, Франсиско, поскольку у тебя душа ангела, как у нее, но и с тобой я обращался дурно. Ты возражал мне и ты бывал при этом прав. Если бы ты не был прав, то это для меня ничего бы не значило. Но ты был прав, и меня доводили до бешенства твои обвинения днем и твоей матери — ночью, во сне.

Франсиско чувствовал, как сердце его смягчается. То, что бормотал Каин, было если не раскаянием, то по крайней мере покаянием.

— Мне действительно жаль вас, — отвечал Франсиско.

— Ты можешь просить у меня все, что угодно, Франсиско. Ты должен стать моим другом, — сказал Каин, вновь протягивая ему свою руку.

— Я не могу пожать эту руку, она вся в крови, — отвечал юноша.

— Точно так же сказала бы твоя мать. Но послушай меня, Франсиско, — продолжал Каин, понижая голос до шепота, чтобы никто из посторонних не мог услышать. — Я устал от такой жизни, больше не могу так жить. У меня припрятаны богатства там, где никто их никогда искать не станет. Скажи мне, Франсиско, не покинуть ли нам с тобой этот корабль и не начать ли новую жизнь, счастливую и богатую? Ты будешь делить все со мной. Тебя устраивает это?

— Да, я рад слышать, что вы хотите отказаться от прежней ужасной своей жизни, капитан Каин, но ваши богатства я не могу делить с вами, потому что… Боже, я ведь знаю, каким образом они достались вам!

— Их невозможно возвратить владельцам, Франсиско, но я хочу использовать их во благо. Я, конечно, намерен сделать… это… я… хочу… я раскаиваюсь…

С этими словами он снова протянул руку юноше. У Франсиско мелькнула мысль, не взять ли ему эту руку в свои.

— Я раскаиваюсь. Да поможет мне Бог! Я уже раскаиваюсь в содеянном, Франсиско! — страстно повторял капитан.

— Тогда я, Божье создание, прощаю вас, — отвечал Франсиско. — И пусть Бог тоже простит вас!

— Да будет так! — торжественным голосом произнес пират, закрывая лицо руками.

Так он застыл на несколько минут, в течение которых Франсиско молча наблюдал за ним. Наконец он открыл лицо, и Франсиско, к своему удивлению, увидел скатывающуюся по щеке слезинку, а в глазах стояли слезы. Франсиско не стал ждать, когда Каин снова протянет ему свою руку. Он подошел к нему, схватил его руку и пожал со всей теплотой.

— Благослови тебя Господь, мальчик! Благослови тебя Господь! — молвил Каин. — А теперь оставь меня одного.

С легким сердцем возвратился Франсиско на палубу. Одно лишь выражение его лица показало всем, кто подходил к нему, что он не приговорен к смерти, и многие, кто прежде не отважился бы заговорить с ним, теперь приветствовали его. Пират, который снимал с него кандалы, озирался вокруг. Это было существо, преданное Хокхерсту, и теперь оно не знало, что делать. Франсиско заметил его и знаком приказал спуститься к нему. То, что Франсиско вновь может приказывать, также было сразу замечено. Это подтвердилось и тем, что второй боцман доложил ему о том, что по курсу с наветренной стороны замечен парус. Франсиско взял подзорную трубу, чтобы разглядеть корабль. Это была большая шхуна, шедшая под всеми парусами. Не желая, чтобы еще кто-то заходил в каюту капитана, Франсиско сам подошел к двери и, прежде чем войти, постучал. Войдя, он доложил о появлении поблизости корабля.

— Благодарю тебя, Франсиско. В настоящее время тебе придется выполнять функции Хокхерста. Но это ненадолго, и не бойся, что я снова отправлюсь за добычей. Клянусь не делать этого больше, Франсиско! А шхуна, которая появилась, мне хорошо известна. Она давно уже охотится за нами, и примерно неделю назад, Франсиско, у меня было желание встретиться с ней и пролить побольше крови. Но теперь я попытаюсь сделать все, чтобы избежать встречи и уйти от нее. Большего я сделать не могу. Быть пойманным, Франсиско, я тоже не желаю.

— В этом я не могу осуждать вас. Уйти от шхуны, мне кажется, будет нетрудно. «Эвенджер» обгонит всех!