Пират и язычница

Что-то непонятное разбудило на рассвете спавшую мертвым сном Саммер. Приподняв голову, она огляделась, снедаемая безысходной тоской. И тут же вспомнила, что сегодня день еженедельного визита Освалда. Остатки сна мгновенно испарились, и Саммер села, прислушиваясь к писку и возне крыс в том углу, где лежала Нелли. Только сейчас до нее дошло, что могло случиться. Саммер вскочила и, схватив светильник, метнулась к лежавшей роженице. Напуганные огнем, животные сразу же разбежались. Присмотревшись, Саммер в ужасе отпрянула. Ребенок с головы до ног был покрыт багровыми укусами. Она взяла жалкое синюшное тельце из материнских рук и увидела, что девочке уже никто не может помочь. Саммер застыла, стараясь удержать рвущийся из груди вопль. Если она зарыдает, значит, окончательно сломается, а ей нужно собраться перед появлением Освалда.

Проснувшаяся Нелли, казалось, нисколько не была опечалена гибелью дочери. Она просто отодвинула от себя трупик и тотчас о нем забыла. Ларди озабоченно покачала головой. Девчонка совсем плоха. Видать, старуха с косой не собирается покидать их мрачное обиталище. Сидни была угрюмее обычного.

– Ночь – царство смерти. Когда кричит филин, смерть правит бал. Здесь пахнет, как в склепе! Мы все заживо похоронены в этой яме!

Внутренности Саммер взбунтовались. Она упала на колени, сотрясаемая рвотными позывами. Но желудок был пуст. Помучившись немного, она пришла в себя и повернулась лицом к стене, стараясь не думать о том, что предстоит сегодня.

Когда вечером Бладуорт пришел за телом, выяснилось, что Нелли последовала за своим ребенком в мир иной. Тюремщик бесцеремонно поволок за ноги женщину, и Саммер, поморщившись, отвела глаза. Не успела закрыться дверь, как Сидни завладела одеялом покойной.

И тут в душе Саммер что-то дрогнуло. Выведенная наконец из оцепенения, она отошла в угол, где спрятала под соломой три деревянные ложки, вставила одну в щель между камнями и нажала. Ручка переломилась. Она проделала эту процедуру еще дважды и принялась заострять концы, ухитрившись испортить при этом только одну палку. Вскоре она была обладательницей пяти деревянных вертелов – достаточно грозного орудия в руках разъяренных женщин. Остальные узницы притворились, будто ничего не замечают, но чутко ловили каждый звук.

Саммер вновь прикрыла колышки полусгнившей соломой, и в эту минуту послышался скрежет отпираемого замка. Не поворачиваясь к Освалду, она взглянула в глаза сначала Герт, потом Ларди и наконец Гренни и Сидни. Женщины прекрасно поняли ее без слов. Если они не помогут друг другу, значит, все разделят участь Нелли.

Притащив свою жертву в комнату, Освалд поднес к ее лицу свечу и удовлетворенно заулыбался. Перед ним стояло настоящее привидение, только что возникшее из адского подземелья. Короткие грязные волосы были неряшливо спутаны. Когда-то изумительно красивое лицо осунулось и пожелтело. Под сильно выдававшимися скулами чернели глубокие провалы. Сейчас Саммер была похожа на деревенскую дурочку.

– Раздевайся, – как всегда, приказал он. Саммер не двинулась с места. Больше она не станет подчиняться. Пусть убивает, ей все равно.

Освалд шагнул ближе и рывком разодрал ворот ее рубашки. Некогда упругие груди сморщились и были покрыты фиолетово-синими пятнами.

– Ты выглядишь и пахнешь, как подзаборная шлюха! А знаешь, что, согласно закону, я имею полное право заклеймить тебя буквой «П», чтобы все видели, кто перед ним! Грязная проститутка, потаскуха, подлая тварь!

Он перебрал клейма на длинных рукоятках и, не найдя того, что искал, в гневе отшвырнул железные стержни.

– Завтра я привезу клеймо, которое навеки останется на твоей титьке! Нет, на обеих. Два «П». Или «П» и «Х». Потаскуха Хелфорда!

Освалд снова толкнул ее к порогу, и Саммер торопливо стянула края рубашки, хотя теперь мужчины-заключенные не обращали на нее ни малейшего внимания. Открыв дверь, он пинком отправил Саммер в камеру и уже хотел было уйти, но заметил отсутствие Нелли.

– Где эта беременная сука? – завопил он, переступив порог.

И тут маленькая Герт впервые выказала истинное мужество:

– Мертва… и именно ты убил ее!