Пираты Короля-Солнца(ч1-5,по главу19)

Гримо, услышав голос дочери герцога, хмыкнул и с головой укрылся одеялом. ''Мое дело – сторона. Вмешиваться не буду. Пусть сам выпутывается". Анри не решился барабанить в дверь каюты – он помнил, какую трепку получил вчера в этом самом помещении. Трепка, быть может, слишком сильно сказано, но никто никогда не хватал за шиворот адмиральскую дочку! Кроме господина де Бражелона. Поэтому Анри так робко скребся в дверь каюты. Как потерявшийся котенок.

– Господин герцог посылает вам лимонад, виконт, – смущенно сказал Анри,- Говорят, с похмелья помогает. У монсеньора герцога изрядный опыт.

– Передайте господину герцогу мою искреннюю брагодалность… тьфу…благодарность… – пробормотал Рауль и слегка поклонился.

Анри тоже поклонился, стараясь копировать его небрежно-изящный поклон.

"Браго-далность, – подумал перепуганный Анри, – Ничего себе оговорочка! Аббатисса говорила, что случайные оговорки выдают тайные мысли людей. Так оно и есть! Все-таки умные люди иезуиты. Я сама оговорилась, назвав ужин ''ужасом". Рис и кислый виноград действительно были ужасны. И ликер ужасен – я опьянела! Ужас и есть! А тут дело пахнет брагой, а не благодарностью. Одно пьянство на уме у этого Бражника. Ого! А может, фамилия его и происходит от ''бражки''? Как там у Вийона?…''Блатная бражка, люд фартовый, кого на лажу не купить…'' А я-то, наивная дурочка, думала о красивой бабочке – Бражнике. Нет, здесь другое. Бражка-бражник-Бражелон. Эфемерные мотыльки сгорели в огне Фронды. Здесь другое. С кем я свзязалась! Ужас!"

– У вас очень болит голова? – спросил Анри.

Разве можно было сказать правду этому несмышленышу?

– Совсем нет! – бодро сказал Рауль, – Я просто еще не совсем проснулся.

И он притворно зевнул. Гримо приоткрыл один глаз. Разумеется, любой воспитанный молодой человек предложит девушке сесть. Но Рауль не знал, что разговаривает с молодой девушкой. Кое-какие подозрения у него мелькнули. Ни один мальчишка не назовет индейский томагавк топором. Но неженка Анри, видно, не строил в детстве вигвамы, не раскрашивал лицо боевой раскраской, не испускал воинственные вопли, охотясь на бизонов и ягуаров, не выдирал перья у петухов для головного убора вождя индейского племени. Анри ловко завел разговор о своей кузине, когда речь зашла о священных реликвиях глупышки Женевьевы, возлюбленной де Невиля. И Рауль решил, что Анри выдал себя за кузена Анжелики, хотя на самом деле таковым не является. На самом деле Анри – брат Анжелики. Не зря Бофор держит пажа при себе в своей каюте. А Анжелика…он не может быть Анжеликой. Он просто очень на нее похож. А похож потому, что он – сын Бофора, вот и все. Какая-то любовная связь Рыночного Короля. Но это не нашего ума дело. Будем снисходительны к бурной молодости адмирала. Герцог безумец, но не настолько же, чтобы взять девушку на войну с мусульманами! Кое-какие факты по восточному вопросу внушали ужас. Что может произойти с молодой красивой католической принцессой, попади она в руки пиратов Магриба? Пленница гарема, наложница какого-нибудь реиса, паши, шейха, погубившая и тело и душу – или спасение души ценой мученичества. В этом мусульмане весьма преуспели. Всем фору дадут.

Капитан де Вентадорн пришел к тому же выводу, что и Рауль. Он значительно больше знал о зверствах пиратов Магриба и считал юного Вандома нежным, заласканным мальчиком. Кроме того, когда Оливье пел ''Романс о взятии Аламы'', и Анри очень заинтересовался этим произведением, Рауль, приметив, издали хрупкую фигурку пажа, утвердился в своем заблуждении. Девчонку, молодую девушку, романс Оливье не заинтересовал бы. Конечно, это мальчик. Разве интересно было бы слушать "Ай, де ми Алама" придворным дурочкам вроде Оры де Монтале? Им бы про влюбленных пастушков, да жестоких пастушек, да про всякие напыщенные чувства. Правда, Анжелика де Бофор отличалась по складу ума от придворных дурочек. Анжелика де Бофор была и осталась Юной Богиней Фронды. Уже без Фронды. Но Фронда и иезуиты несовместимы. Фронда – порыв к свободе, иезуиты – полное подчинение Черному папе.

Так, продолжая упорствовать в своих заблуждениях, проницательный капитан ''Короны'' и эрудированный парижский житель оказались оба обмануты Анри де Вандомом. Они оба ошиблись. Ошибся и Гугенот, реально смотрящий на вещи, имея доступ к отрывочным, но довольно жутким сведениям о трагической участи мусульманских пленниц. Все ошиблись, кроме провинциального фантазера, желторотого виконта де Линьета. Прав был желторотый, угадавший в златокудром паже дочь герцога. Но, разубежденный Раулем, желторотый тоже поверил в легенду: Анри – сын Бофора. Сын так сын, с кем не бывает, и де Линьет выругал себя за наивность.