Пираты, корсары, рейдеры

8 августа 1914 года полковник фон Леттов-Форбек, находившийся в военном лагере неподалеку от Дарэс-Салама, был разбужен орудийными залпами. Война уже катилась по бельгийским полям и грохотала у стен Белграда. «Кенигсберг» неделю как скрылся с Дарэссаламского рейда неизвестно куда — задание было секретным.

Полковник взбежал на мыс, с которого были видны бухта, одна из лучших в Африке, узкий канал между коралловыми рифами, ведущий к ней, белые дома торговцев и строения, оставшиеся с тех времен, когда Дарэс-Салам — «Дом мира» — был стоянкой флота занзибарских султанов. У входа в канал находился английский крейсер. Пуховые клочки дыма возникали у его пушек — крейсер обстреливал вышку радиостанции.

Леттов-Форбек понял, что в любой момент можно ждать высадки десанта. Он поднял отряд и приказал занять позиции у небольшой бухты, куда могли пристать шлюпки с крейсера. Но десанта не дождались. Вместо него появился гонец от губернатора. Пока полковник организовывал оборону побережья, жители Дарэс-Салама не только затопили в судоходном канале пароход и этим надолго закупорили гавань, но и поспешили заключить с английским крейсером перемирие и выполнить все требования противника: купцы воевать не намеревались.

Кроме обстрела радиостанции у английского корабля была и вторая задача: уничтожить потенциальных рейдеров — охотников за торговыми судами. И прежде чем уйти, крейсер утопил два парохода, которые могли быть переоборудованы в рейдеры.

В эти же дни до полковника фон Леттов-Форбека дошли и обнадеживающие новости. Первую добычу настиг крейсер «Кенигсберг», и добыча была значительнее, чем у английского крейсера в Дарэс-Саламе. «Кенигсберг» подстерег и потопил большой корабль «Город Винчестер», который вез в Англию почти весь годовой сбор цейлонского чая.

В северных морях с первых же дней войны инициативу в нападениях на гражданские суда захватили немецкие подводные лодки, но в Индийском и Тихом океанах их не было: радиус действия подводных кораблей тех лет был еще недостаточно велик, чтобы они могли так далеко отходить от своих баз. Отстаивать интересы Германии в дальних морях должны были надводные корабли.

Если бы германское правительство было последовательно, то оно, как и предусматривалось ранее, превратило бы в рейдеры все свои крейсеры, находившиеся в дальних морях, а также бросило к ним на подмогу другие суда. Планы на этот случай были разработаны и подготовлены как базы для заправки, так и вспомогательные суда. Но 28 августа произошло сражение у острова Гельголанд, в ходе которого немцы потеряли три легких крейсера. Быстрота, с которой они погибли, произвела большое впечатление на кайзера. Его стал преследовать страх потерять с такими трудами построенный флот — гордость Германии. Германский флот скрылся на базах в Северном море и почти всю войну провел в бездействии. За четыре года он участвовал лишь в одном крупном сражении — Ютландском бою, стоившем англичанам значительно больших потерь, чем немцам. Но после боя германский флот вновь укрылся на базах и стоял там до конца войны.

Гельголандс кое сражение решительно повлияло и на немецкую морскую политику в дальних морях. Германия смиряется с потерей тихоокеанских баз и островов в Южных морях — Самоа, Новой Гвинеи, Науру — и оставляет на произвол судьбы флот, который должен был защищать эти владения. Никаких подкреплений, никакой помощи кораблям. Начальник штаба военно-морских сил Поль заранее подписывает смертный приговор и адмиралу Шпее с его тихоокеанской эскадрой, и «Кенигсбергу»: «Мы не можем отсюда с уверенностью сказать, сможет ли эскадра выбирать, против кого направить свои предсмертные удары».

Эскадре Шпее, которая находилась в это время в открытом море (ее главную базу — порт Циндао в Китае — блокировали японцы), надо было дать указание срочно возвращаться в Германию. Однако этот приказ так и не был отдан, и Шпее должен был действовать на свой страх и риск.

Адмирал Шпее решил прорываться вокруг мыса Горн и через Атлантический океан: ведь у него в эскадре помимо легких крейсеров были и тяжелые корабли. Лишь легкий крейсер «Эмден», капитан которого Карл фон Мюллер попросил разрешения следовать ранее утвержденным планам и отделиться от эскадры, остался в Южных морях.

Адмирал доносил домой: «Одинокий легкий крейсер может получать уголь с захваченных пароходов и продержится довольно долго. А так как он может рассчитывать на богатую добычу, я отпустил самый быстроходный из легких крейсеров».

7 сентября «Эмден», миновав Суматру, вырвался в Индийский океан. За неделю, последовавшую после этого, крейсер потопил девять торговых кораблей. В Лондоне начался переполох. Резко поднялись страховые ставки. Из Австралии и Новой Зеландии шли панические телеграммы. Пароходы с войсками, продовольствием, снаряжением для метрополии скапливались в портах, остерегаясь выходить в море без охраны. Под угрозой были и корабли, идущие в Европу из Индии, потому что где-то в северо-западной части океана находился «Кенигсберг», и отсутствие вестей о нем лишь усиливало тревогу.