Пири против Кука. Полярный детектив длиною в столетие

Продолжались научные наблюдения, что в условиях дрейфа означало строительство на ненадежном льду. В конце марта Данко приступил к сооружению хижины странных треугольных очертаний для своих магнитных наблюдений – подальше от судна, чтобы избежать влияния корабельного железа. Еще спустя неделю ученые и моряки приступили к строительству павильона для астрономических наблюдений, которые намеревался проводить капитан Лекуант. Работали все участники экспедиции и члены экипажа, независимо от должности и положения. «Команда орудовала молотком и гвоздями», – описал строительную лихорадку Кук, – Раковицэ пилил, Арцтовский готовил доски, Данко выступал в роли гендиректора. Я и Лекуант в качестве рабочих лошадок транспортировали доски и другие материалы с судна к месту строительства. Отвлечение от официальных обязанностей вносило приятное разнообразие. День за днем этот объект приобретал свои, не вполне архитектурные, очертания; кроме того, из-за ветра, который продувал его насквозь, внутри постройки было еще холоднее, чем снаружи. Потом мы покрыли его толем и присыпали снегом. В ближайшую же ночь капитан использовал его, понаблюдав пару светил, и затем заявил: «Великолепно!» Правда, потом меня вызвали лечить два отмороженых пальца» (Cook

, 1998, p. 248–249).

С постройкой павильонов фронт научных работ расширился, и спустя месяц они шли полным ходом. В мае, согласно записям Кука, люди были особенно заняты, поскольку «последние ночи и дни мы проводили промер и отбор образцов морской биологии. Это дало Арцтовскому и Раковицэ обильные сборы. Интересно наблюдать, как они корпят в темной лаборатории, постоянно и преданно уставясь в микроскопы, готовые выпроводить всякого, кто им мешает. Несчастные парни – их лица выглядят уставшими и исхудалыми, словно после какого-то бедствия. Данко упрямо продолжает свои магнитные наблюдения, которые целиком поглощают его рабочее время.

Сейчас метеорологические наблюдения превратились в неприятное занятие, потому что проводятся каждый час, а порой и чаще. Каждый из нас уже запланировал себе работу с появлением солнца. Командант Жерлаш обрабатывает судовой журнал. Лекуант начал комплектовать инструменты для летних гидрографических работ. Раковицэ, вдобавок к своим лабораторным работам, запланировал новую книгу по биогеографии. Арцтовский весь за разработкой дюжины научных проблем. Амундсен сотрудничает со мной в разработке полевого снаряжения, и вдобавок к этому я привожу в порядок свои антропологические наблюдения за прошлое лето и пишу книгу об антарктических исследованиях. Дело поставлено на индустриальный поток, но сделано еще немного. С темнотой наша энергия убывает. Мы становимся индифферентнее, и нам труднее сосредоточится на каком-либо направлении деятельности» (Cook

, 1998, рр. 299–300).

Таким образом, Кук отметил первые признаки ухудшения здоровья у участников экспедиции. Видимо, и сам Кук обратил на них внимание не сразу, поскольку источник опасности в самом начале зимы не определился. «Наша пища недостаточно разнообразна, но ее качество настолько хорошее, насколько можно пожелать в наших условиях… На завтрак подают хлопья, овсянку-геркулес, свежеиспеченные бисквиты, маргарин, мармелад и кофе. Наши запасы сахара и молочных продуктов из-за повышенного спроса истощаются. На обед – разные супы, консервированное мясо, картошка и макароны. На ужин – рыба, сыр, смесь макарон, пеммикана и консервированного мяса» (Cook

, 1998, pр. 232–233).

Правда, сам Кук еще раньше обратил внимание на рекомендации предшественников избегать консервов. В такой ситуации были предприняты первые попытки переключиться на местные пищевые ресурсы. В результате выяснилось, что пингвин по вкусу напоминает мясо, птицу и рыбу одновременно, причем в соусе из рыбьего жира, по консистенции приближаясь к хорошо прожаренному судовому брезенту. И тем не менее в этом местном провианте присутствовало нечто, чего не было в запасах из судовой кладовой. «Мы понимали, что это было суровым делом, но интересы науки и требования наших желудков сделали подобные акции абсолютно необходимыми» (Cook, 1998, p. 243). Проблему питания Кук в своей книге поднимает многократно. «Продолжительная темнота, вынужденная изоляция, консервы, низкие температуры на протяжении многих месяцев одновременно с усилением штормов и высокой влажностью способствовали развитию того, что мы назвали полярной анемией. Появилась бледность с характерным зеленоватым оттенком, наша секреторная деятельность испытывала гнет. Желудки и другие органы работали ленивей. Но самые опасные симптомы исходили от мозга и сердца, работа которых теряла прежний ритм, слабела и становилась ненадежной. Симптомы снижения умственной активности не были столь же отчетливыми. Однако люди уже не могли продолжительное время сосредоточиться на интеллектуальной деятельности. Один матрос оказался на грани безумия, но восстановился с возвращением солнца» (Cook, 1998, p. 303).