Пирожок по акции

— Сами понимаете, Антон Андреевич, у нас режим. — Сказала директор музея. — Экскурсии по записи, школьники, каникулы. Скоро все утрясется, я надеюсь. Что вас интересует, коллега?

Примечание: автор не уточняет, в какой период времени происходит действие романа, но предположительно это начало ноября 2020 года — со всеми нюансами пандемии, о которой лишний раз упоминать не хочется. Отсюда и экскурсии по записи.

Если намерение визитера с ученой степенью — «просто пройтись, показать музей иностранной гостье» — слегка удивило директора, то она не подала виду. Вежливо кивнула и позволила профессору-историку и его спутнице прогулку в промежутке между «заходами» двух экскурсионных групп.

Лозинский тут никогда не был. Невьянская башня, размещающаяся не так далеко от здания историко-архитектурного музея, белела под небом последнего осеннего месяца: сине-серым, неприветливым, нагруженным тяжелыми снеговыми тучами небом. Резко похолодало. Колкие кристаллы снежной крупы сыпались вниз, атакуя открытое, ветром продуваемое пространство музейного ансамбля. Наклонную башню (помимо фотографий) Лозинский видел только на деньгах: на купюре «пять уральских франков» девяносто первого года (товарно-расчетных чеков, недолго просуществовавших после развала СССР при поддержке тогдашнего премьер-министра), а также — на серебряной монете Банка России, выпущенной в две тысячи седьмом году. И вот теперь мужчина вошел внутрь, стараясь сконцентрироваться только на самом факте посещения башни, откинув посторонние мысли.

Никакой зловещей аномальщины профессор не чувствовал. Что он здесь делает, почему поддался импульсу, думая, что тут ждет разгадка?.. Тесные помещения, самые разные лестницы — то прямые, то закрученные в штопор, металлические железные стяжки внутри башни, варварски роскошное чугунное литье — и вместе с тем, простые до ассоциации с монашескими кельями комнатки, — и до сих пор неясное функциональное назначение ряда этажей…

— Это тоже твое место силы? — подала голос Мануэлита. — Как лес?

— Не уверен. — Антон пожал плечами. — Может быть, просто глупый сон. Вчера меня сюда отчаянно потянуло. Сейчас чувствую себя дураком.

— Сон?..

— Да. Вот об этом месте.

Они как раз находились в слуховой комнате. Профессор, было, собирался рассказать об особой геометрии сводчатого потолка, порождающей звуковой эффект, но…

Конец фразы потонул в бое курантов, расположенных на седьмом и восьмом этажах. Тяжеловесный механический и музыкальный механизм, ниша под грузы которого проходит под всей длиной башни, имеет три заводных вала. Первый вызванивает каждую четверть часа, второй — бой получасов и часов, ну, а третий — сам бой курантов. Загадочное приобретение Акинфия Демидова у английского часовщика Ричарда Фелпса, за фантастические пять тысяч рублей золотом при том факте, что строительство целой башни со всеми работами обошлось всего-то на тысячу меньше! Именно Фелпс изготовил колокола, будучи мастером литейного цеха в Лондоне — его колокола являются также украшением курантов собора Святого Павла в Риме. Но кто был часовой мастер, почему Демидов привез часы не из Голландии (по моде, заведенной Петром Первым), как удалось преодолеть сложности доставки при том, что со времен Северной войны Россия и Англия не имели даже дипломатических отношений вплоть до семьсот тридцать второго года?!

В рассказе Алексея Толстого страшный бой этих часов мистическим образом слился с фактом прихода черной смерти — чумы. Все те же отголоски народной молвы, приписавшей богатство Демидовых помощи нечистой силы…

Сейчас куранты отзванивали фрагмент из оперы «Иван Сусанин», но в восемнадцатом веке они играли совсем другие, английские, мелодии…

Шляпа слетела, когда Антон резко запрокинул голову. Мелодия, которую он внезапно услышал, не имела отношения к бессмертному творению Михаила Ивановича Глинки. Со старинной английской музыкой Лозинский не был знаком, а куранты не должны были ее вызванивать в двадцать первом веке…

А потом перед мужчиной внезапно раскрылась простая деревянная дверь — такая же, в какую он вошел несколько лет назад в одном из московских офисов ОМВО, на территории бывшей Немецкой слободы, канувшей в Вечность вместе со всеми своими обитателями.

Нулевой портал приглашал войти — там, где не было и не могло быть входа. Как будто здесь, в Невьянской башне, портал годами ждал одного-единственного посетителя — потомка Якова Брюса, чародея из Сухаревой башни…