Пища Мастеров

– Извините. Ну, так вот, она тоже полная была, и как-то я, глядя на нее, ляпнула: «Если бы у меня был такой живот, я бы повесилась». Ну вы же понимаете, доктор, мне лет двенадцать тогда было, я же совсем глупая и черствая была. А она глянула на меня из-под очков, и вроде бы даже не обиделась, а засмеялась и сказала: «Будет и у тебя такой же живот, а может и больше!» Доктор, а вы сказку «Карлик Нос» помните?

– Помню, – сказала я рассеянно.

А ведь это было первое упоминание об удивительном мастере, известном во всех мирах! Но тогда я даже не могла предположить, что вскоре буду ловить каждое слово и каждое движение этой самой тети Лиды, а вернее Сорочинской Лидии Яковлевны, чтобы научиться хоть малой доле того, что она умеет. Тогда же я думала о том, что делать с Викой. Если она считает полноту следствием проклятья, то явно будет ждать того, кто его снимет. Может, направить ее на консультацию к новому психиатру? Я уже видела его мельком в холле – высокий светловолосый мужчина, загорелое лицо.

– Вика, – задала я следующий традиционный вопрос, – А почему вы хотите похудеть сейчас, именно на этом этапе жизни?

– А куда дольше тянуть? Я же расползаюсь не по дням, а по часам, а сделать ничего не могу, плачу по ночам от бессилия… И мама переживает, хоть и молчит. Это она настояла, чтобы я к вам на прием записалась. Мне же только двадцать восемь, что дальше будет?

Опять не то! Она даже не по собственной инициативе пришла, мама ее прислала. Ладно, отложим. Я снабдила Вику «домашним заданием» – поручила заполнить дневник питания, назначила новый визит через неделю и написала направление к психиатру.

Я часто думаю, какой была бы сейчас моя жизнь, если бы Вика обратилась к другому специалисту? Правда, в этом медицинском центре я была единственным диетологом, но она могла попасть в другую клинику. Позднее я спрашивала ее об этом, пытаясь проследить цепочку событий, но ничего странного не обнаружила. Она пришла в этот центр, потому что он был близко от дома.

В конце рабочего дня новый психиатр приоткрыл дверь моего кабинета, представился и сказал:

– Полина, не могли бы вы уделить мне пару минут?

– Да, конечно.

– Тогда зайдите ко мне – нам будет удобнее разговаривать.

Я вошла в кабинет, на двери которого висела новехонькая блестящая табличка «Доктор Дж. Хьюз». Новый доктор уже вполне обжился: удобные низкие кресла, экзотические растения и дизайнерские светильники. Его предшественник не занимался благоустройством кабинета, утверждая, что ничто не должно отвлекать внимание пациента от собственных ощущений, и раньше здесь были голые стены.

– Садитесь, Полина.

Я опустилась в низкое кресло. Хьюз смотрел на меня чуть более пристально, чем предполагали правила приличия. Теперь-то я умею безошибочно распознавать момент считывания информации, а тогда его взгляд вызвал во мне только легкую тревогу. Он сел напротив, закинул ногу на ногу, улыбнулся и сказал:

– Я хотел кое-что уточнить о вашей пациентке Виктории Молоховой – она уже была у меня.

Оказывается Вика, не откладывая дело в долгий ящик, упросила доктора Хьюза принять ее сегодня же, а поскольку его график был полон, терпеливо ждала в коридоре, не появится ли у него окно, и дождалась!

Я рассказала о «бесконтрольном поглощении пищи», отсутствии «правильной» мотивации, ее чувстве бессилия и слезах по ночам, когда мама не видит. И также об убеждении пациентки, что ее постигла кара, и о том, что она, скорее всего, именно этим будет оправдывать возможные неудачи на пути к нормализации веса. Хьюз внимательно слушал, продолжая пристально смотреть на меня.

«А он интересный мужчина, – подумала я. – Наверняка пациентки поправляют волосы и красят губы в туалете, прежде чем войти в его кабинет и пожаловаться на беспричинную панику, страхи и бессонницу. И голос у него вкрадчивый и очень приятный».

– Так и есть, – неожиданно ответил Хьюз без тени улыбки. – Я разберусь с этим проклятьем.

Я подумала, что он умеет шутить с серьезным лицом.

– Хотите выпить? – вдруг спросил он.

Это Америка, здесь на работе алкоголь не допускается. Не то чтобы мы не нарушали… но я его слишком мало знаю.

– Нет, благодарю вас, мне пора домой, если будут вопросы, обращайтесь, – я поднялась с кресла.

– Не беспокойтесь, уже никого нет. Секретарь просила меня включить сигнализацию, когда я буду уходить. Никто не узнает.

С этими словами он достал из ящика стола бутылку.

Так, попробуем снова:

– Благодарю, мне не хочется, и я спешу домой. Может быть в другой раз.

– Опять лжете.

– Простите?

– В разговоре вы солгали всего три раза. Не так уж плохо.

– Что вы имеете в виду?

– Вы не прочь выпить. Вы презираете Вику больше, чем беспокоитесь о ней. Вам не хочется идти домой.

– С чего вы взяли?

– Обычно люди, которые следят за своей внешностью – а вы относитесь именно к таким – невольно презирают тех, кто относится к своему телу небрежно.

– Что-нибудь еще?

– О да. Вы находите меня интересным мужчиной. И сейчас подумаете, что, как все интересные мужчины, я самовлюблен и самонадеян. Не спешите обижаться, я тоже был не вполне откровенен с вами.

– В чем же?