Читаем Письма (1857) полностью

А между тем у Вас самолюбие. Вы претендуете, что нельзя публично сказать: "Надо покончить с Родевичем". И что Вы написали Паше в Вашей записке, которую имели наглость препоручить передать мне? Я подслушиваю у дверей? У каких? Когда? Зачем? И где Вы это видели? Много людей честных меня знают лично и (15) знают, способен ли я подслушивать. Вы упрекаете меня раздражительностью. Я слишком хорошо знаю сам, милостивый государь, больные, дурные и даже некоторые смешные стороны моего характера. И каюсь в том пор<ой>, но не Вам судить, потому что я и не способен обидеть напрасно. (16) По всему видно, что Вы хотели, кажется, запугать меня и отсутствием направления, гуманности. Вздор Вы говорите, (17) а меня не запугаете. Я не мальчик. Если я и раздражителен (что в себе нисколько не оправдываю), то я не обидлив, я сумею загладить неловкость и обиду, и человек не мучится от меня, потому что видит, что это только наружность, внешность, а зла нет. Очень много людей кончали тем, что любили меня, чего и Вам желаю. (18)

Вы пишете, что я выходил из себя, когда Вы (19) спрашивали у меня денег на уроки? Испытали ль Вы хоть раз это на себе лично, если только у Вас есть совесть, у Вас, которому я столько передавал денег вперед? Я ни разу не отдавал Вам денег лично, а всегда через Пашу и всегда аккуратно. Я негодовал иногда (и то про себя), отдавая деньги, что Паша не успевает и что Вы, вместо того чтоб сидеть с ним полтора часа, сидели с ним по 3/4 часа, особенно в последнее время. Последнюю же выдачу Вам денег, кажется, месяца 2

1/2 назад, когда уже Вам совсем отказано было от уроков, я действительно остановил сам, с намерением на несколько дней, по просьбе Паши, который уверял, что Вы взяли, переезжая, мои книги и две простыни. Я хотел, чтоб книги и простыни воротились, и потому не давал до тех пор денег. Но простыни воротились уже после денег, и это Вы это (20) сами знаете. Не простыни были дороги, а наглость Ваша возмущала меня. (21) И наконец, хотел взять от Вас Гоголя - единственную книгу, оставшуюся ему в память от отца.

Вы уверяете, что у Вас нет этой книги. Что с Вами делать. (22) И потому я отсылаю Вам Вашу книгу Мея, которую хотел было удержать, покамест Вы не отдадите книгу моего (23) пасынка. Но об этой книге Мея я в первый раз узнал, что она в моей квартире, когда взял ее из рук Вами посланного студента.

Кстати, Вы пишете Паше, что я словами "Покончите поскорее с Родевичем" дал Вам право "отпускать разные фразы" на мой счет, "хотя этим презренным правом никто не станет пользоваться" - прибавляете Вы. И тут же (24) сколько Вы гадостей уместили на мой счет в Вашем письме к Паше? Да Вы, стало быть, ничего не замечаете в себе, г-н Родевич, ни малейшего противуречия? (25) Вы думаете, что достаточно сказать какую-нибудь сладкую, гуманную фразу, чтоб уже быть потом (26) совсем обеспеченным на все разнузданности по всем по трем? Паше Вы пишете, что он может за своей потерянной книгой адресоваться к черту, и между тем претендуете на мою самую зак<онную> фразу "Надо покончить с Родевичем" и после этого делаете вышесказанное замечание. Что это такое?

(1) далее было: его

(2) вместо: несколько шарлатанов - было: бездна шарлатанов и негодяев

(3) было: считаю<щих>

(4) было: пакости

(5) было: Перед тем Вы уже несколько месяцев давали моему пасынку уроки; Вы писали модные статейки на модные темы и хоть статейки Ваши ровно ничего о Вас самих не доказывали, но, по крайней мере, можно было верить в Вашу искренность и честность.

(6) вместо: я уехал - было - Вы остались одни с моим пасынком

(7) было: через две недели

(8) было: Паша

(9) далее было: после этого?

(10) далее было: наглое

(11) было: свой ящик

(12) вместо: Да ... ... Вы - было: И как

(13) незачеркнутый вариант: подчиненный Вам

(14) над текстом: о том ... ... голодал. - незачеркнутый (и не законченный) вариант: он объявил мне только о таких фак<тах>, которы<е> доказывали

(15) вместо: Много людей со лично и - было: Люди честные, многочисленные, по многу лет знающие меня лично и изучившие мой характер

(16) вместо: И каюсь ... ... напрасно. - было: Но знаю тоже, что я неспособен обидеть напрасно

(17) далее было: и потому

(18) далее было: Зато дурных людей я не терплю и не жалею, что прямо это высказываю. Но, впрочем, об этом

(19) было: Когда я выходил из себя, если

(20) так в подлиннике

(21) вместо: Не простыни ... ... меня. - было: Когда я посылал Пашу ревизовать Вашу квартиру? Напротив, я как можно желал прервать всевозможные отношения с Вами. Паша ходил к Вам за книгами, за простынями (не простыни мне были дороги, а наглость Ваша возмущала меня)

(22) далее было: А через эту-то книгу и спор.

(23) в тексте письма ошибочно: Вашего

(24) незачеркнутый вариант: А между тем

(25) над словами: ни малейшего противуречия - вариант: даже того, что на одной стран<ице>

(26) вместо: чтоб уже быть потом - было: и затем уже Вы]

238. Я. П. ПОЛОНСКОМУ

8 сентября 1864. Петербург

Любезнейший Яков Петрович,

Перейти на страницу:

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука