Читаем Письма (1876) полностью

Письма (1876)

Обнимаю тебя и желаю тебе всего лучшего. Супруге твоей передай мое горячее пожелание и поздравление. Равно и от жены моей.

Брат твой Ф. Достоевский.

646. Л. X. ХОХРЯКОВОЙ
7-10 сентября 1876. Петербург

Ваше письмо застало меня в Эмсе на самом выезде. Прибыв в Старую Руссу, я хворал и писал августовский №. Цензура выбросила печатный лист в самые последние дни, затем переезд из Старой Руссы (дней 10 назад) и искание Вашего адреса. Вы, по дамскому обыкновению, не выставляете Вашего адреса при каждом письме: дескать, он должен знать. Но наизусть знать нельзя, а тетрадка с адресами может затеряться (как и случилось). А потому пишу по первому старому, очень неопределенному адресу, и не знаю, дойдет ли.

Про здоровье мое я ничего не могу сказать: кажется, плохо, а больше ничего не знаю. Если придете, то, конечно, переговорим. А теперь очень занят и спешу кончить. Итак, приходите.

Весь Ваш Ф. Достоевский.

647. H. M. ДОСТОЕВСКОМУ
19 сентября 1876. Петербург

19 сентября/76.

Любезный друг Коля, жив ли и здоров ли ты? От тебя ни слуху, ни духу. Мы тебя ждали наверно на 17-е и давно уже говорили, что ты нейдешь. Зайди, если можешь, хоть я и очень занят, но ты мне никогда не мешаешь. А не можешь зайти, то непременно уведомь об себе письменно или пришли кого-нибудь.

Я всё хвораю, хворала и Анна Григорьевна. Очень захватило грудь у меня, а теперь привязалась, лихорадка, и я на лекарстве сижу дома и пишу и днем и ночью, нередко в жестоком ознобе. Боюсь, что придется прекратить работу. Да и, кроме того, были кое-какие неприятности.

Итак, до свидания, дай об себе знать.

Твой брат Ф. Достоевский.

648. M. A. АЛЕКСАНДРОВУ
28 сентября 1876. Петербург

28 сентября.

Многоуважаемый Михаил Александрович,

Посылаю Вам всё, тут конец. Довольно ли для 1 1/2 листа? Если останется белая страница, то можно, по примеру прошлого №, пустить объявление о полугодовой подписке. Впрочем, думаю, что достанет.

Ваш весь Ф. Достоевский.

649. M. П. НАДЕИНУ
16 октября 1876. Петербург

16 октября/76.

Многоуважаемый Митрофан Петрович,

Прошлого года Базунов, перед самой своей внезапной поездкой за границу, даже, может быть, накануне поездки, нашел нужным, однако, расплатиться со мной и выдал мне все сполна, накопившиеся у него подписные деньги за "Дневник". Я полагаю, он руководствовался всё тем же, неминуемым в сем случае соображением, что мне не отдать всех грешнее, что тут значит взять последнее у того, который в 54 года от роду всё еще живет тягчайшим литературным трудом, работает по ночам, к сроку, несмотря на свои две большие болезни... Не говорю уже о том, что и деньги-то эти не "счеты или расчеты" какие-нибудь, а просто подписные, за издания, которые прежде книгопродавцы и не слышно было, чтоб удерживали в свою пользу, и на что мода только лишь недавно завелась.

Там по счету 330 р., и я вполне уверен, что сосчитано верно, по крайней мере, как бы ни проверять эти 330 р., все-таки проверка не коснулась бы более как каких-нибудь нескольких рублей. Триста-то уже бесспорны. Из них мне кто-то выдал из магазина 5 дней тому 50 р. Если по стольку будут выдавать (да и будут ли?), то когда же я получу? А между тем, сами знаете, теперь для всякого издания самое наитруднейшее время.

Не можете ли, Митрофан Петрович, сказать что-нибудь и при этом сделать что-нибудь посущественнее, чем 50 р.? Да и тяжело и неприлично мне ходить теперь в магазин за деньгами. Вникните в мою просьбу, очень прошу Вас. Если б было не дозарезу, не стал бы Вас беспокоить.

А главное, надо что-нибудь наверно, просто успокоительных фраз лучше и не произносить. Во всяком случае крепко жму Вашу руку и желаю Вам искренно всего лучшего.

Ваш весь Ф. Достоевский.

Р. S. Не сочтите это письмо в какую-нибудь дурную сторону. Я Вас, как человека, всегда отличу от какого-нибудь неудавшегося расчета или непредвиденного несчастья.

650. H. П. ВАГНЕРУ
24 октября 1876. Петербург

24 окт./76.

Многоуважаемый Николай Петрович,

Непременно постараюсь отвести требуемые полстранички, а Вас поздравляю с предприятием. Простите, что до сих пор те зашел к Вам: очень было много со мной разных обстоятельств. До 31-го числа буду день и ночь в работе, но Вы мне не помешаете. Милости просим, как Вам только угодно. Анна Григорьевна Вам кланяется. Мое глубокое почтение Вашей супруге.

Весь Ваш (1)

Р. S. По ошибке начал письмо не с той страницы, проглядел. Извините.

(1) подпись на письме вырезана