Читаем Письма 1886-1917 полностью

Пишу под большим секретом. Вчера выжал от Чехова: он завтра уезжает в Гурзуф, писать, и через неделю собирается приехать в Алупку читать написанное. Он надеется к 1 сентября сдать пьесу, хотя оговаривается: если окажется удачной, если быстро выльется и проч. Он пишет пьесу из военного быта с 4-мя молодыми женскими ролями и до 12-ти мужских4. Знаю, что Мейерхольду, Книппер, Желябужской, Вишневскому, Калужскому будут хорошие роли. Повторяю, все это пока под большим секретом, я обещал. Вам же необходимо это знать. Думаю, что с началом сезона легче будет отпустить Вас, чем до его открытия. Надо подумать и дать возможность отдохнуть и кончить пьесу

5.


Давать ли на нашу сцену доступ только образцовым произведениям? Конечно, да, пока эти произведения не иссякнут. Отчего не поставить пьесу Федорова, но только не у нас, а в театре Парадиза или в Охотничьем6. Относительно Вашей пьесы ничего не пишу, потому что ничего не знаю. Молю бога, чтобы Вам удалась хорошая пьеса в том направлении и с тем пониманием, кот. Вы высказывали не раз за время существования нашего театра.


Спешу перейти к самому главному, то есть к планировке "Мертвых"7. Вы просите переменить план декораций "Мертвых"? Да, конечно, меняйте, раз что план интересен и вся постановка ведется в правильном направлении, то есть не от условностей, а от жизни. Я не считаю свои планировки непогрешимыми, тем более в "Мертвых", о которых я, в сущности, мало думал. Кстати, отвлекусь – Флеров (он в Ялте) и Чехов заинтересованы пьесой.


Окончив "Штокмана", я сказал себе: "Владимир Иванович занят своей пьесой, надо ему дать покой; к самому спешному времени, когда необходимо будет начать репетиции "Мертвых", мы можем очутиться без составленной планировки". Ввиду этих соображений я начал первый акт, и теперь он дописан. Что с ним делать? Вышлю его Вам, и поступайте как хотите. Никакого самолюбия не может быть. Ему нет места в нашем театре. Если планировка не годится – отложите ее, но не рвите, так как я собираю свои работы, они нужны мне для моих режиссерских записок, которые я пишу 8. Прежде всего констатирую, что присланный Вами план меня очень порадовал. Он сделан с хорошей фантазией, но в нем есть некоторые непрактичности. Разрешите мне их коснуться.


1) Прежде всего мало показано горизонта – у Вас свободно на авансцене и узко сзади, сцена будет казаться душной, без воздуха. Вспомните бульвар из "Сердце не камень", там взята такая же точка зрения, так же мало открыт горизонт – и на сцене душно, сдавленно.


2) Мало мест для групп. Я вижу только два, а именно: балкон, и стол, и стул – No 8 и 9. Это самый главный недостаток. Балкон В и группы у фонтана (NoNo 11, 10, 12) пропадут, если не поставить весь дом более углом к публике, но в этом случае балкон Б пропадет и горизонт еще сузится. Не скосить ли угол Д (я начертил пунктиром на Вашем плане).


3) Ели не выйдут, не лучше ли заменить их стволами сосен или (это, конечно, не то настроение) кадками с пальмами?


4) Не потребует ли висячий балкон большой механики? Если удастся, очень хорошо. Под балконом я сделал бы в каменном фундаменте ниши (есть у меня такие норвежские мотивы), в них ползучие растения и лавочки или тумбы с вазой. На фоне зелени к тумбе можно случайно поставить Ирен в белом. Это напомнит, как она позировала, и даст Савицкой случай показать свою античную позу.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное