Читаем Письма 1886-1917 полностью

Безобразие!… Вот уже 5 дней, как я не писал Вам. В субботу – первый спектакль возобновленных "Одиноких". Участие Качалова (за Мейерхольда) оживило весь спектакль1. Да и старые исполнители и исполнительницы выросли как актеры. Может быть, кто знает, публика стала лучше понимать. По той или иной причине, спектакль имел очень большой успех, как художественный, так и материальный. Итак, волнения первого спектакля лишили меня возможности писать. В воскресенье первая беседа "Вишневого сада", а в 4 часа свадьба дочери того директора, который заменяет меня на фабрике. Пришлось быть и сидеть до конца, чтоб не обидеть. В понедельник и вторник утро – планировка макетов на сцене и составление новых макетов, проба и т. д. на сцене. Это очень утомительная вещь, когда надо торопиться и напрягать фантазию. По вечерам – "Цезарь", а после него – почти безжизненный труп. Вчера весь день был свободен от театра. Я должен был в один день написать планировку первого акта. Был в духе, и потому удалось. Писал не разгибаясь, и, с непривычки, так устала рука, что едва дописал спешное. Сегодня утром читалась планировка актерам, а меня услали домой, чтоб продолжать 2-й акт2

. Только что я расположился с удовольствием, меня зовут в переднюю. Оказывается, учительница детей, придя давать им уроки, упала на пол, и с ней приключился удар. Поднялся содом. К обеду ждали гостей. Все стали собираться, доктора, гости… Конечно, всем отказали, кроме близких, в числе которых остались Ольга Леонардовна и Мария Павловна. Больная в тяжелом положении лежит у нас, а я должен был ехать на "Цезаря". В антракте пишу Вам. Вот мой дневник этих дней. Репетиции начались, и очень дружно. Я пока играю Гаева. Леонидов пробует Лопахина. Это произошло отчасти потому, что я боюсь играть купцов, отчасти потому, что при Гаеве мне возможно участвовать в постановке. При Лопахине (которым пришлось бы очень много заниматься) – трудно. Ольга Леонардовна и Мария Павловна здоровы. Очень соскучились по Вас. Будьте здоровы. Жена шлет в хлопотах свой привет.


Ваш К. Алексеев


174. А. П. Чехову


15 ноября 1903

Москва


Дорогой Антон Павлович!


Вчера опять не писал, хотя не играл, а только репетировал утром. Я думал писать планировку "Вишневого сада", но вчера, в воскресенье, захворала Желябужская, и [в] воскресенье идут "Столпы общества". В понедельник же планировка необходима. Вот мне и пришлось работать вчера – залпом, до половины ночи. Все-таки написать не успел. Не писалось. Был утомлен и озабочен болезнью учительницы детей. Несмотря на наши протесты, родные увезли ее от нас, и ей стало хуже.


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых тиранов
100 знаменитых тиранов

Слово «тиран» возникло на заре истории и, как считают ученые, имеет лидийское или фригийское происхождение. В переводе оно означает «повелитель». По прошествии веков это понятие приобрело очень широкое звучание и в наши дни чаще всего используется в переносном значении и подразумевает правление, основанное на деспотизме, а тиранами именуют правителей, власть которых основана на произволе и насилии, а также жестоких, властных людей, мучителей.Среди героев этой книги много государственных и политических деятелей. О них рассказывается в разделах «Тираны-реформаторы» и «Тираны «просвещенные» и «великодушные»». Учитывая, что многие служители религии оказывали огромное влияние на мировую политику и политику отдельных государств, им посвящен самостоятельный раздел «Узурпаторы Божественного замысла». И, наконец, раздел «Провинциальные тираны» повествует об исторических личностях, масштабы деятельности которых были ограничены небольшими территориями, но которые погубили множество людей в силу неограниченности своей тиранической власти.

Валентина Валентиновна Мирошникова , Илья Яковлевич Вагман , Наталья Владимировна Вукина

Биографии и Мемуары / Документальное
След в океане
След в океане

Имя Александра Городницкого хорошо известно не только любителям поэзии и авторской песни, но и ученым, связанным с океанологией. В своей новой книге, автор рассказывает о детстве и юности, о том, как рождались песни, о научных экспедициях в Арктику и различные районы Мирового океана, о своих друзьях — писателях, поэтах, геологах, ученых.Это не просто мемуары — скорее, философско-лирический взгляд на мир и эпоху, попытка осмыслить недавнее прошлое, рассказать о людях, с которыми сталкивала судьба. А рассказчик Александр Городницкий великолепный, его неожиданный юмор, легкая ирония, умение подмечать детали, тонкое поэтическое восприятие окружающего делают «маленькое чудо»: мы как бы переносимся то на палубу «Крузенштерна», то на поляну Грушинского фестиваля авторской песни, оказываемся в одной компании с Юрием Визбором или Владимиром Высоцким, Натаном Эйдельманом или Давидом Самойловым.Пересказать книгу нельзя — прочитайте ее сами, и перед вами совершенно по-новому откроется человек, чьи песни знакомы с детства.Книга иллюстрирована фотографиями.

Александр Моисеевич Городницкий

Биографии и Мемуары / Документальное