Письма 1886-1917

Исходя из таких градаций, я не совсем понимаю "Шейлока" с Вишневским (после Поссарта, Росси, Эмануэля, Барная и прочих) и Порцией – Бромлей (уж по крайней мере – Книппер, Германова, Лилина, хотя они убьют обаяние молодости спектакля).

Не понимаю "Плоды просвещения", потому что, если не будет настоящего Вово, Петрищева, Звездинцева и настоящего мужика, как Лопатин или Артем, ничего нового в пьесе дать нельзя ³.

Исходя из моих рубрик, следовало бы:

по первому разряду предложить – "Комедию любви" (Ибсена), "Снегурочку", "Двенадцатую ночь", "Сон в летнюю ночь" (Шекспира), пожалуй, "Ганнеле" (благодаря ее наивности), "Юность" Гальбе, "Лизистрату" (которая идет с большим успехом у Рейнгардта), "В царстве скуки" (? забыл пьесу), чеховские водевили и миниатюры;

по второму разряду - Минского "Альма", амфитеатровская пьеса, "Шлюк и Яу", "Коллега Крамптон", "После представления "Ревизора" (Москвин – Щепкин), "Потонувший колокол", "Виндзорские проказницы" (Уралов – Фальстаф);

по третьему разряду - "Разъезд после "Ревизора", "Лагерь Валленштейна", "Лакейская" Гоголя;

по четвертому разряду - "Потоп", ашевский спектакль (пьесы Аша), "В глубоких водах" Шницлера. (Не знаю пьесы, но кто-то очень хвалил для филиального отделения.) Может быть, пьеса Юшкевича.

NB. Конечно, согласен, что пьеса должна быть значительна (но в меру и по силам).

Когда начинаю думать о "Лесе" и рядом о Достоевском – какая огромная между ними пропасть. Первая – мило и почтенно, но прощу только при блеске исполнения.

Вторая – все прощу, только дайте; прощу и Дмитрия – среднего, и Алешу – Горева или Подгорного. Все прощу – только покажите. Если есть надежда на "Карамазовых" – непременно давать ⁴

.

Как убрать сцену для акта?⁵ По-моему, очень просто – из таких же занавесок, как наша занавесь (конечно, серебряный рисунок подрисовать), устроить красиво задрапированную сцену. Посреди на задней стене – большая чайка (точно наш герб). По стенам – все портреты тех людей, которые помогли возникновению театра. Тут С. Морозов, А. Чехов, Лукутин, Геннерт, Прокофьев и прочие. Посреди – стол как для заседания, кафедра, растения, цветы, гирлянды.

Вопрос труднее: кто и что будет читать. Первое отделение я сделал бы – акт (пайщики за столом, вся труппа на сцене). Второе отделение – концерт (не предоставить ли всем желающим участвовать и почтить нас, а сбор – в пользу приюта артистов).

Потом, может быть, распахнуть задний холст (стол убрать) и там, сзади, оркестр – симфония или фото-симфония.

А то еще мысль. Пусть вторую-то часть и сыграет впервые наша молодежь. Нас-то уж видали, а это, так сказать, результат десятилетней работы и начало нового театра.

Или впервые сыграть "Ревизора" 14 октября (ой, нет, не выйдет).

Или – возобновить "Чайку".

Или – чеховский спектакль из водевилей (мелко).

Буду думать.

Следующее письмо через несколько дней и даже через неделю, так как завтра укладываемся. Вероятно, поедем в Бельгию – Бланкенберг (морское купанье).

Письмо адресовать пока сюда на имя господина Грамлиха.

Низкий поклон Екатерине Николаевне от любящего и преданного

К. Алексеева

292*. Вл. И. Немировичу-Данченко

3 августа 1908

Дорогой Владимир Иванович!

Отвечаю на письмо 25 июля по пунктам.